Читаем Изо всех щелей полностью

Весь мой путь в центр занятости освещает рассветное весеннее солнце. На какую из улочек своего родного города, а точнее, его приятной и невысокой, исторической части, я не выйду, наша звезда встречает меня там ярким светом в лицо, но этот свет не воспринимается глазами как враждебный. Он рисует красивую радужную сеточку во влажных ресницах, дугами расходящуюся со стороны солнца, а если закрыть глаза, миллионы звёзд мелькают в усталых веках. Эти ощущения в этот самый момент кажутся мне самыми прекрасными в жизни. Пожалуй даже, думаю я, они являются неким главным ощущением, которое заставляет человека поддаваться инстинкту выживания. Пройдя историческую часть города, которая хорошо отреставрирована в честь процветания туризма, я попадаю в ту самую часть, в которой живёт большинство его обитателей. Это многоэтажные, страшные дома, чьё дыхание мрака распостраняется аналогично фибрам особняка Эшеров, уловимое даже в воздухе и никак не скрываемое прорывающимися сквозь листву, в целом, неплохо озеленённого города, солнцечными лучами. Но потом, стоит снова выйти на широкую, просторную, воистину Broad-улицу, на которой мой яркий и добрый друг — солнцечный диск снова встречает меня, мне кажется, будто я совершаю выдох после длительного пребывания под водой. Близ центра занятости, в который, напомню, я и шёл, над молоденькой и пахучей травой стоит совсем невысокий туман. Сквозь него солнце, кажется, проэцирует некую важную информацию, которую оно периодически шлёт этой планете, предлагая её обитателям взглянуть на себя, звезду, в более близком рассмотрении — в каплях влаги, прямо тут, совсем рядом с нами, в отражении, будто божественное прикосновение.

В центре занятости шумно. Гул стоит совершенно нещадный, люди толпятся и пихаются, ругаются и норовят проскользнуть в обход очереди. Очередей всего две, два кабинета принимают людей по разным буквам алфавита. Десять-пятнадцать минут на человека, а всего в каждой очереди по полтора десятка душ. Так мне объясняли друзья. Так мне объясняют сейчас, соседи по очереди.

«Ты не стой, не стой!» — торопят меня периодически сзади, когда человек передо мной делает один хлипкий шаг вперёд, чтобы переступить с ноги на ногу.

«У меня же двое детей и муж пьёт!» — слышу я крайне расстроеный, истеричный голос из кабинета, путь к которому я держу, так ответственно терпя копящиеся в зале испарения нескольких десятков человек.

«Я тут уже в третий раз.» Слышу я голос, который будто звучит у меня в голове, потому что гудение нервничающего народа вокруг заглушает некоторые внятные фразы. Я поворачиваю голову и вижу в параллельной очереди своего знакомого.

«О, здравствуй!», отвечаю ему я, криво улыбаясь, желая дать ему понять, что я безумно хочу постоять молча.

«Я, знаешь, недавно уволился из магазина бытовой техники…» — продолжает он довольно громко, не обращая внимания ни на мою реакцию, ни на людей вокруг, — «Я там полгода вкалывал, дослужился до заведующего отделом… Потом нашу точку закрыли и всех распустили. Сказали, нигде больше им не нужны заведующие отделом. Продавцом после этого снова уже не хотелось. А у меня жена дома и ребёнок. И второй скоро будет…»

На последней фразе он, очевидно, улыбнулся, но я к нему не поворачиваюсь, а воображение рисует мне его улыбку в 10 золотых зубов. Я ухмыляюсь. Ну и дурак, думаю я. Мне даже ответить ему нечего, но я понимаю с чего он решил пристать именно ко мне так вот вдруг. Судя по всему, у него проблема с друзьями и вообще с коммуникацией. Ладно уж, мне ничего не стоит…

«А ты же в институте учился пару лет назад. Что бросил? Так интересовался физикой. Наукой.» — поворачиваюсь к нему я, да, по неуклюжести, так, что половина моей очереди делает шаг назад. Знакомый тоже слегка отпрянул.

«Ну знаешь, парень. Родители… Не хотели продолжать финансовую помощь. Сказали, нефига мне интересоваться высокими материями, надо спускаться на землю. И зарабатывать деньги. Батя обещал взять в бизнес свой. Но не берёт вот. Пока.» — говорит мой знакомый как на духу, будто это самая сокровенная информация, которую он когда-либо говорил, а я его добрый психоаналитик.

«Перевёлся бы на заочку.» — говорю я, будто пытаясь убедить его в важности высшего образования, хотя и сам не верю, что каждому это под силу.

«Я на заочке и учился. Времени совсем нет на учёбу, голова после работы — совсем не светлая, а в семье поддержки нет. Ещё и жена вон. С ребёнком. Теперь ещё и со вторым…» — на этот раз он происзосит речь с понурой головой, и походит на разменивающего шестой десяток мужика, который жалуется на то, что жена стала старой, дети — неуправляемыми подростками, а свет в конце тоннеля обещает быть только смертью.

«Но я сейчас запишусь на пособие. Должны записать. И деньги дать на первый раз неплохие. По своей квалификации я на самую дешевую работу не могу, я же уже менеджер. Так что наладится всё.» — знакомый снова поднимает голову, и мне мерещится, будто он плачет.

Моя очередь делает шаг вперёд, и я делаю шаг вперёд. Параллельная очередь не двигается.