Читаем Избранные сочинения в шести томах. Том 4-й полностью

дат — отличительную примету транспортного судна. Пас¬ сажиров на корабле было совсем мало, а на палубах царил такой идеальный порядок, что этим немногочисленным пассажирам невозможно было решительно ни на что пожа¬ ловаться. Внимательный наблюдатель мог бы по некото¬ рым внешним признакам сделать заключение, что на бор¬ ту этого судна находятся люди, обладающие таким по¬ ложением или состоянием, которое заставляет других заботиться об их удобствах. Немногочисленная команда корабля бездействовала, расположившись на разных кон¬ цах палубы, и поглядывала на неподвижную гладь залива и пустые паруса, лениво свисавшие с мачт, а несколько одетых в ливрею слуг томились вокруг какого-то молодого человека, который засыпал вопросами лоцмана, только что поднявшегося на борт. Костюм молодого человека отличал¬ ся большой пышностью, и по тому, с каким тщанием были обдуманы и подобраны все его детали, нетрудно было предположить, что, по мысли его обладателя, он являл со¬ бой самый последний крик моды. Лоцман и его собеседник стояли неподалеку от грот-мачты; вокруг них палуба была пуста, и только возле штурвала корабля, где неподвижно застыл рулевой, виднелась одинокая фигура какого-то че¬ ловека, производившего впечатление существа из совер¬ шенно иного мира. Его можно было бы назвать глубоким стариком, если бы быстрый, твердый шаг, которым он ме¬ рил палубу, и живой горящий взгляд не опровергали всех прочих примет его почтенного возраста. Стан его был сгорблен, и тело поражало своей худобой. Редкие, разве¬ ваемые ветром пряди волос были посеребрены инеем по меньшей мере восьмидесяти зим. Время и тяжкие испы¬ тания проложили глубокие борозды на его впалых щеках, придав особый отпечаток силы резким и надменным чер¬ там его лица. На нем был простой выцветший кафтан скромного серого цвета, носивший явные следы долгого и не слишком бережного употребления. Порой он отрывал свой пронзительный взгляд от берега и принимался бы¬ стро шагать по пустынному юту, погрузившись в свои ду¬ мы, и губы его шевелились, однако ни единого звука не издавали эти привыкшие к молчанию уста. Он весь был во власти одного из тех внезапных побуждений, когда тело машинально подчиняется велению беспокойного ума. В эту минуту какой-то молодой человек поднялся из каю¬ ты на палубу и присоединился к группе людей, взволно¬ 9

ванно и с интересом вглядывавшихся в расстилавшиеся перед ними берега. Молодому человеку с виду было лет двадцать пять. Небрежно наброшенный на плечи военный плащ и видневшийся из-под плаща мундир достаточно убедительно свидетельствовали о военном звании их вла¬ дельца. Молодой офицер держался непринужденно, как человек светский, но выразительное, подвижное. лицо его казалось овеянным меланхолией, а по временам даже глу¬ бокой печалью. Поднявшись на палубу, он встретился взглядом с беспокойно шагавшим по юту стариком, учти¬ во поклонился ему и, повернувшись к берегу, погрузился, в свою очередь, в созерцание красоты умирающего дня. Округлые холмы Дорчестера горели в лучах опускавше¬ гося за их гряду светила, и нежно-розовые блики игра¬ ли на поверхности воды, а зеленые островки, разбросанные у входа в гавань, покрылись позолотой. Вдали над серой дымкой, уже окутавшей город, вздымались ввысь высокие шпили колоколен; флюгера на них сверкали в вечерних лучах, и прощальное яркое копье света скользило по чер¬ ной башне маяка, возвышавшегося на конической верши¬ не холма, названного Бикон-Хиллом после того, как на нем воздвигли это сооружение, призванное предупреждать об опасности.. Несколько больших судов стояли на якоре у островов и у Городской пристани; их темные корпуса тону¬ ли в сгущавшихся сумерках, в то время как верхушки длинных мачт еще были озарены солнцем. И повсюду: и над этими угрюмыми молчаливыми судами, и над неболь¬ шим фортом на маленьком островке в глубине гавани, и над некоторыми высокими городскими зданиями — висе¬ ли широкие шелковые полотнища английского флага, мяг¬ ко колыхаясь на ветру. Задумчивость, в которую был погружен молодой чело¬ век, внезапно нарушил пушечный залп, возвестивший на¬ ступление вечера; взгляд юноши еще был прикован к этим горделивым символам британского могущества, когда он почувствовал, что рука старика пассажира крепко стиснула его локоть. — Настанет ли день, когда эти флаги будут спущены, чтобы уже никогда не подняться вновь над этим полуша¬ рием? — проговорил глухой голос за его плечом. Молодой офицер быстро повернул голову, взглянул на говорившего и в смущении отвел глаза; опустив их долу, он старался избежать острого, пронзительного взгляда 10

Рука старика пассажира крепко стиснула локоть молодого офицера.