Антология произведений разных авторов о Великой Отечественной войне, а так же роман А. Пояркова о борьбе с бандитизмом в послев…
Борис Львович Васильев , Константин Михайлович Симонов , Николай Николаевич Дмитриев , Игорь Яковлевич Болгарин , Виктор Васильевич Смирнов , Алексей Владимирович Поярков , Лев Исаевич Славин , Юрий Васильевич Бондарев , Эдуард Яковлевич Володарский
Проза / Проза о войне 18+— Нет, правда, танки, это сила. Мой комбриг говорил, он в Испании был, наши итальянские «Ансальдо» одной левой делали!
— И что, их пушки наши танки тоже не брали? — сухо поинтересовался майор-артиллерист.
— Ну почему же… — курносый майор немного смутился. — Брали, конечно. Зато в Финляндии, это я уже сам видел, через финские укрепления наши новые танки прошли — и хоть бы что!
— А дальше? — не унимался майор-артиллерист.
— Ну, было… — курносый майор сбавил тон. — Если пулемётами финны нашу пехоту отрезали, тогда конечно…
Он не договорил, и инициативу в разговоре сразу перехватил майор-артиллерист:
— Вот и я о том, пока артиллерия укрепления вражеские не разобьёт, ни танкам и ни кому другому хода вперёд нет.
— А мы что же, лишние? — рассмеялся лётчик. — Танки-то по небу не пустишь.
— Ну, вы другое дело, — улыбнулся курносый майор, и вслед за ним заулыбались и остальные.
— Вот я спрошу вас, — лётчик тоже расцвёл в улыбке. — Если тысяча самолётов налетит на объект, на земле что-то останется?
— Ну а если тысяча танков пойдёт в атаку, врагу тоже мало не покажется, — вступился за свой род войск курносый майор.
— Было такое, — кивнул лётчик. — Я на Халхин-Голе был, знаю. Про Байн-Цаган слышали?
— Конечно, слышали, — дружно закивали головами майоры. — Байн-Цаганское побоище![1]
— Да, — мечтательно сказал курносый майор. — Тяжёлая артиллерия как ударит, а потом танки прорыва вперёд пойдут, а уж потом сотен пять «бет»[2] по автобану и скорость километров семьдесят!
— Лихо, — согласился майор-пехотинец. — И без пехоты?
— А вы на грузовики садитесь и следом, — дружески подтолкнул пехотинца курносый майор.
— Ну, тогда полный «банзай», — рассмеялся лётчик и кивнул артиллеристу. — А вам остаётся «на передки» и потихоньку-полегоньку следом.
— Да уж, — со смехом согласился артиллерист и, краем глаза заметив, что сервировка стола закончена, поторопил товарищей: — Пошли, зовут.
Пока участники банкета с шумом и прибаутками вновь рассаживались, начальник политотдела встал и постучал кончиком ножа по фужеру.
— Товарищи! Вы все видите, какой за последнее время стала наша родная Красная армия. У нас прекрасная авиация, могучие танки и мощная артиллерия. У нас прекрасная пехота, и наши бойцы доказали это в войне с Финляндией, когда они бесстрашно шли в атаку и по земле, и по морскому льду. И всё это у нас есть благодаря заботам нашей родной Коммунистической партии и её великого вождя товарища Сталина. Так выпьем ещё раз за здоровье нашего любимого товарища Сталина!
Все сидевшие за столом дружно вскочили на ноги и с торжественным видом стали чокаться друг с другом. Увидев, что банкет снова вошёл в колею и сервировка стола сохраняет вид, повар, исподволь наблюдавший за происходившим, удовлетворённо кивнул головой и, прикрыв дверь, направился не в подсобку, а спустился вниз и через чёрный ход вышел во двор.
Немного освоившись в ночном сумраке, он углядел топтавшуюся в стороне фигуру и тихо позвал:
— Пан-товажищ, вам что?
Человек вышел из темноты к свету и, разглядев форму лейтенанта, повар повторил вопрос:
— Чего желаете?
— Водки «Московской», бутылку, — коротко бросил лейтенант.
— Это можно, — кивнул повар. — Пройдёмте.
Он завёл лейтенанта в коридор и поднялся наверх, а командир, быстро оглядевшись по сторонам, шмыгнул в туалет. Там, став над умывальником, он принялся тщательно мыть руки, а когда дверь сзади хлопнула и он увидал в зеркале, что вошёл подполковник, лейтенант достал флакончик одеколона и побрызгал себе на шею.
Резкий запах распространился сразу, и вошедший подполковник покрутил головой:
— Французские?
— Они самые, — подтвердил лейтенант.
— Из Парижа?
— Нет, Кракова, — ответил лейтенант и, спрятав флакон, повернулся. — Принесли?
— Да, держите, — подполковник вытащил из кармана и передал лейтенанту аккуратный пакет, завёрнутый в холстину и прошитый суровой ниткой.
В это время до них донеслось, как там, наверху, чей-то приятный тенор, не фальшивя, выводил:
А вчера прислал по почте два загадочных письма:
В каждой строчке, только точки, догадайся, мол, сама…
— Что это? — лейтенант посмотрел на потолок, от которого, как казалось, шёл звук.
— А это товарищи командиры до кондиций дошли. Вот их на лирику и потянуло, — полковник криво усмехнулся.
— Здесь тоже только точки? — лейтенант прикоснулся к накладному карману гимнастёрки, куда он уже спрятал пакет.
— Нет, — коротко отрубил полковник. — Время всяких там точек кончилось.
— Это верно, — лейтенант приложил руку к козырьку. — Разрешите идти?
— Идите и будьте осторожны.
— Ясное дело.
Лейтенант выскользнул в коридор, где его уже ждал повар, молча вручивший ему бутылку. Не говоря ни слова, оба прошли к двери, повар выглянул первым, осмотрел двор и кивнул лейтенанту, который вышел наружу, секунду постоял и неслышными шагами, будто растворился в ночной темени…