Читаем Избранные произведения полностью

Избранные произведения

Узбекский писатель Мухаммед Шариф Гульхани, жил на рубеже XVIII и XIX столетий в Кокандском ханстве. Литературное наследие Гуль…

Мухаммед Шариф Гульхани

Поэзия / Поэзия Востока 18+

Наконец, последний "департамент общественных работ" в Кокандском ханстве только на первый взгляд существовал и действовал на благо народа. Оросительные работы, прокладка новых каналов превращались для дехкан в тяжелый, изнурительный, принудительный, в полном смысле этого слова, труд. На рытье каналов, начатых по указанию ханов и феодальных владетелей, тысячи людей погибали от повальных болезней, от истощения, от голода. Насильно оторванные от сельскохозяйственных работ узбекские крестьяне оставались без урожая, окончательно разорялись, зачастую обрекались вместе с семьями на голодную смерть. В конечном же итоге вновь орошаемые земли (когда удавалось довести строительные работы до конца), попадали в руки тем же феодалам-землевладельцам .

Трудящиеся города и в первую очередь ремесленники находились в Кокандском ханстве в не менее бедственном положении. В массе они попадали в безысходную кабалу к ростовщикам и тем же феодалам.

Паразитический государственный аппарат, паразитирующие на теле народа феодальные владетели довели богатую природными ресурсами страну до предельной степени разорения и упадка. Повсеместно в ханстве хозяйничали дикие, невежественные феодалы, царил неограниченный произвол в отношении жизни, личного достоинства и имущества человека из народа. Повсеместно существовало рабство в самых гнусных, неприкрытых формах.

Страшным, могущественным орудием феодального господства в среднеазиатских ханствах, в том числе в Коканде, являлась исламская религия, освящавшая власть феодалов и ханов, прикрывавшая молитвой разнузданный грабеж, кровавые насилия, ограбление трудящихся, подавлявшая силой своего авторитета малейшие попытки протеста со стороны трудящихся. Высшие духовные лица, по существу, превратились также в феодалов, так как в руках их были сосредоточены огромные земельные владения в сельских районах и целые кварталы, торговые и жилые, в городах. Духовенство эксплуатировало трудящихся столь же нещадно, как и князья-феодалы и ханская клика.

Кровавый деспотический режим, существовавший в Кокандском ханстве, приводил к небывалому обострению классовой борьбы, вызывал частые крестьянские восстания. Такие же народные движения возникали и в Бухаре, и в Зеравшанской долине, и в Хорезме. Они особенно усилились в начале XIX века, отражая антифеодальные, демократические чаяния дехканства и ремесленников.

Передовые умы того времени не могли не видеть бедственного положения трудящихся. Мухаммед Шариф Гульхани принадлежал к лучшим передовым людям той эпохи. Сам он вышел из среды городского плебейства. По сохранившимся данным, в молодости он работал простым истопником в городской бане, а затем попал в сарбазы (солдаты). Всю жизнь Гульхани терпел жестокую нужду. Но богатырское телосложение и завидное здоровье помогали ему переносить самые тягчайшие лишения. Человек из народа, сам Гульхани всю жизнь жил интересами народа. И это полностью отразилось на его творчестве как писателя. Несомненный талант, огромный опыт, умение сурово и критически подходить к жизненным явлениям помогли Гульхани войти в литературу. Но это была совсем не та официальная лакированная литература, которая культивировалась в ту эпоху правящими классами Кокандского ханства. Творчество Гульхани стоит в стороне от извращенной, вычурной поэзии, созданной придворной кликой поэтов-одописцев, подхалимски воспевавших ханов и феодалов.

Мрачный режим, царивший в то время в Ко-кандском ханстве под эгидой Умархана и его предшественников и преемников, наложил гнетущий отпечаток и на всю культурную жизнь. Мысль, мировоззрение были скованы схоластикой ислама. Сам хан направлял литературу по желательному для него руслу. Золотом, подачками, разнузданными пиршествами он покупал лесть, низкопоклонство, подлое пресмыкание многих даровитых и даже талантливых поэтов, заставляя их за красивый халат, за блюдо плова, за горсть монет сочинять пышные славословия в свою честь, прославлять ханский престол, величие своего царствования и истребительные завоевательные походы, превращавшиеся в братоубийственную резню. Наиболее талантливые поэты, сохранявшие чувство человеческого достоинства, но не отличавшиеся смелостью и прямотой, свойственными таким людям как Махмур, искали спасения в изысканной по языку, но совершенно оторванной от жизни лирике. Бесчисленное количество блестящих по форме, нищенских по содержанию стихов было сочинено при Кокандском дворе такими придворными поэтами, как Афсус, Фазли, Гази, Хаджолат и многими другими, пользовавшимися милостями от ханского стола.

Гульхани по своему творчеству не имеет ничего общего с придворной поэзией. Живая, доступная даже неграмотному человеку, басенная форма повествования, занимательность сюжета, умелое использование широко распространенных в толще народа пословиц, поговорок, простота языка сделали произведения Гульхани очень популярными в народе. Их переписывали и широко распространяли.