Читаем Избранное полностью

Лицо красавицы и щеки ее сравниваются с розами, с розовым садом гулистаном, с цветком граната, с тюльпаном. Роза разрывает ворот своей сорочки (то есть распускается), увидев лицо возлюбленной поэта. Иногда щеки сравниваются с огнем, настолько они алы. Между прочим, в этом случае в оригинале иногда бывает игра слов, например, в газели "Что нам Лейли и Меджнун". Слово "нар" означает и гранат, и огонь, так что только из контекста видно, с чем именно сравниваются щеки красавицы. Мотылек стремится к огню, поэтому даже мысль о щеках возлюбленной сжигает его. В огне ланит любимой горит и сердце поэта. Щеки любимой — дальнейшее развитие сравнения с огнем и со светом — сравниваются с луной или с солнцем ("Так у красавиц повелось"). Отсюда уже скрытый образ: днем поэт мечтает о ланитах милой (ибо они, как солнце), а ночью — о ее кудрях (они так черны, что сравниваются с ночью). Сравните газели "Не забудь меня" и "Сердце тверже наковальни".

Частый прием в восточной поэзии — соединение двух метафор. Например, щеки сравниваются с огнем. Но ведь есть еще огонь разлуки (тоже весьма распространенная метафора). Эти две метафоры сталкиваются — свет щек любимой подобен огню, а когда она смотрит на других, она сжигает возлюбленного в огне разлуки ("Клад красоты").

Другой пример соединения и усложнения метафор: когда поэт глядит на розовые щеки, он проливает алые слезы, так что его глаза становятся похожи на луг с цветущими розами ("Я видел локон своенравный"). Соединение метафор таким образом, что одна относится, так сказать, к объективному миру, к облику возлюбленной, а другая — к субъективному миру поэта, к его ощущениям,- вообще часто встречающийся художественный прием восточной поэзии и в частности Саккаки. Пример соединения трех метафор: лицо любимой — это роза. Розы расцветают весной. Весной же разливаются реки. Поэтому неудивительно, если поэт проливает потоки слез при виде щек любимой ("Зови меня дерзким").

Лицо красавицы сравнивается со свечой, ему завидует светильник ("Душа больная плачет"). Этот образ используется у Саккаки редко, в то время как, например, у Хафиза он встречается очень часто.

Целая система образов связана у Саккаки с локонами красавицы. Они сравниваются с гиацинтами, с ночью, или с чернокожими эфиопами (хабешцами). Локоны, спадающие на солнцеподобное лицо красавицы, напоминают поэту войско. Это войско завоевывает сердце поэта, может завоевать целую страну, например, Рум (Византию), населенный светлокожими людьми и поэтому похожий на лицо красавицы, которое, как мы уже видели, тоже завоевывается ее локонами ("Душа"). Иногда кудри образуют броню вокруг лица, которое здесь выступает уже в роли царя, посылающего в бой войско взглядов ("Лицо твое в броне кудрей"). Иногда волосы — это мускус или амбра по цвету и благоуханию. Волосы возлюбленной длинны, как бывают длинны восточные сказки. Мысль о локонах связана с мыслью о стихах ("В пучине горя пропадает"). Одновременно волосы возлюбленной — это силки, сети, в которые попадет сердце влюбленного. Локоны так прекрасны, что гиацинт становится их слугой. Образ локонов-силков влечет за собой дальнейшее усложнение. Сердца влюбленных привязаны к локонам, как к силкам. Если красавица завяжет узлом волосы, она свяжет сердца всем влюбленным; если она распустит кудри, она расстраивает сердца влюбленных, делает их безумными (газели "Я стремлюсь к тростинке тонкой". "Твои глаза нарцисс прекрасный опьянили"). Душа поэта — сокол, попавший в силок локонов красавицы.

Локон напоминает также длинный пояс. Специальным поясом — зуннаром — в мусульманских странах подпоясывались христиане. Поэтому локоны красавицы способны превратить мусульманина в "неверного" (газели "Друг, презреньем не терзай", "Заблуждался бедняк Саккаки").