Читаем Юрген Лаос полностью

– Юрген, – позвала Лора, – я уже здесь, мальчик мой. Уже здесь.

Юрген, трясясь всем телом, лежал на кровати. Его лицо было повернуто к стенке. Казалось, он что-то тихо бормотал, похожее на «не нужно». Лора присела на край кровати.

– Попей водички, и легче станет. Слышишь, Юрген?

Она легонько тронула его за плечо. Юрген помотал головой, поворачиваясь красным лицом к матери. С его щек скатилось несколько капель пота, и он полушепотом произнес: «Я в аду, матушка».

– В аду? – переспросила Лора удивленно. – Это тебе Густ сказал? Не стоит его слушать, Юрген, не стоит.

– Почему же? Он и так мне редко что-то говорит. – Юрген слегка усмехнулся, перевел взгляд на бутыль воды и сморщился. – Мне это не поможет. Меня трясет, п-понимаете? И мне страшно. Очень-очень страшно.

Лора сжала губы и, глубоко вдохнув, строгим голосом приказала: «Пей быстро». Юрген смиренно открыл бутыль.

– Шестнадцать лет, – серьезно произнесла она, – ты борешься с этим шестнадцать лет, и до сих пор жив. Другой бы не вынес этого, Юрген. Значит, Река не заберет тебя раньше срока. Пока ты не выполнишь то, что должен. – Она тронула медальон на его нежной шее.

Юрген опустошил бутыль и грустно посмотрел в сторону матери. В его голове навязчиво крутилась одна мысль: «Она снова плакала». Мальчик перевел взгляд на медальон и начал теребить серебряную цепочку, разглядывая необычные символы, напоминающие переплетённых змей. Юрген поднял глаза на мать.

– Никогда не понимал, зачем вы заставляете носить его.

Юрген сжал кулак, стараясь унять дрожь, и сквозь зубы добавил:

– Разве медальон мне помогает с этим бороться? Разве он?

Лора молчала. Она смотрела на Юргена: мальчик был совсем красным, как ревун. Она уже видела людей, болевших чем-то подобным. Все они умирали через два-три дня. Сначала по телу рассыпались красные точки, затем кожа приобретала зеленоватый оттенок. Но Юрген был жив. У него не было никаких красных точек, разве что издалека он выглядел как одна большая красная точка. И запах от него шел вполне приемлемый.

Юрген подал голос, напоминая матери, что она всё еще здесь, и что он ждет от нее ответов:

– Я знаю, отец не хочет, чтобы вы рассказывали мне о традициях Альты. Не волнуйтесь, все останется в тайне. Я ему ничего не скажу.

Лора встрепенулась. Ей показалось, что голос прозвучал откуда-то издалека. Она продолжала смотреть на Юргена еще несколько секунд, проговаривая про себя бодрящие «сейчас-сейчас, да-да». Затем наконец начала рассказ.

– Согласно легенде, еще во времена становления нашего народа, из реки, что ведет в священный лес, вышел человек. И река эта повторяла каждое его движение: один только взмах руки поднимал волны до небес. Жители посчитали этого человека настоящим Божеством. И у Божества был небольшой медальон на шее, совсем как у тебя.

– И что же медальон давал этому человеку?

Лора на секунду остановилась, подбирая слова.

– Дорогу в место, где нет ни боли, ни голода, ни страха. Там, где вечно сияет свет и нет ни туч, ни грязи под ногами. Жители верили, что именно медальон связывал Божество и священный лес, позволяя входить в него и выходить за его пределы. Другим вход туда был закрыт. Ведь кто бы в лес ни ступал – не возвращался. Никогда… – Лора покачала головой, вспоминая, как десять лет назад двоих детей семьи Ланго унесло течением Реки прямиком в священный лес. Больше люди не решались подступать к лесу.

– Почему тогда в деревне никто не носит медальоны, кроме меня?

Лора улыбнулась.

– Никому не позволено. Видишь ли, Юрген, медальон появился у тебя с самого рождения. Мы с Густом поверить не могли своим глазам, когда заметили блестящую цепочку в руках у новорожденного…

Юрген ошеломленно взглянул на мать. Разве такое возможно, чтобы кто-то рождался с предметами? Но сказать в ответ Лоре он ничего не смел, потому как это могло остановить ее рассказ. Густ и так запугал всех в последнее время.

– Я помню, как отец хвастался, что переплыл священную реку.

– Густ был всего лишь на границе леса, – мягко ответила Лора. – Он не входил туда, и не смог бы войти.

Юрген пожал плечами.

– Из-за того, что у него нет медальона?

– Потому что он живой. Только мертвые блуждают в лесу. А медальон нужен для того, чтобы священный лес принял тебя, чтобы нашел среди остальных огоньков, мерцающих в ночи.

– Огоньков? – Юрген с сомнением посмотрел на мать.

– Да, – подтвердила Лора, – все мы всего лишь маленькие тлеющие огоньки, ждущие своего часа.

– Отец говорил, что не верит в сверхъестественные силы. И не хочет после смерти отправляться по течению Реки в священный лес.

– Я знаю. Его закопают в землю, как он сам и просил, согласно его обычаям, – грустно вздохнула Лора.

– В землю? То есть, в эту грязь, – уронил Юрген. Он встал с кровати и медленно поковылял к окну, стараясь держаться ближе к стене.

Снаружи бушевала стихия, двадцать лет назад смывшая с лица земли четверть Альты. В тот день земля захлебнулись водой, южная часть поселка исчезла. Со слов Лоры, тела погибших унесло в священный лес вместе с обломками их домов.