Читаем История с призраком полностью

Привидения давно стали таким же непременным атрибутом английской жизни, как футбол, двухэтажные автобусы или газета «Таймс» за ланчем. «Стоит только пяти или шести лицам, говорящим на родном для них английском языке, собраться в предрождественскую ночь у камина, как они непременно начинают рассказывать друг другу разные истории о призраках» — так с юмором писал об этом более века назад Джером Клапка Джером.[1] Но и сегодня мало что изменилось. Жители Соединенного Королевства охотно верят (или делают вид, что верят) в существование привидений, и это легко объяснимо. Важную роль тут сыграли сразу несколько факторов: это и сравнительно терпимое отношение Англиканской церкви к народным суевериям; это и обилие сохранившихся на территории туманного Альбиона феодальных замков, мрачные стены которых хранят память о событиях прошлого — кровавых сражениях, многодневных осадах, придворных интригах и коварных изменах; это, наконец, и общеизвестное трепетное отношение англичан к традиции, в данном случае к тому же освященной именем великого Шекспира: образно говоря, дух отца Гамлета навечно поселился в британском национальном сознании. Хотя вера в привидения сопровождает человечество с древних времен и упоминания о них можно встретить уже у древних греков и римлян, не подлежит сомнению, что именно в Англии истории о призраках пользуются особой популярностью. Не случайно только здесь на дорогах с дурной репутацией можно встретить уникальные знаки «Осторожно, привидения!», призывающие водителей быть особенно внимательными. Только здесь в разных уголках страны проводятся ежегодные фестивали, посвященные привидениям, и публикуются списки наиболее интересных мест обитания призраков. И наконец, именно здесь «истории с привидением» (ghost stories) получили статус самостоятельной жанровой разновидности и привычно наполняют рождественские номера многих журналов и газет.

К этому жанру в большинстве своем как раз и принадлежат рассказы и новеллы, вошедшие в настоящую антологию. Как особая и весьма популярная форма беллетристики «рассказ с привидением» имеет свой жанровый канон и располагает своим, очень гибким и очень подвижным арсеналом художественных приемов и средств. В рассказе уже по определению должен фигурировать призрак, наделенный всевозможными сверхъестественными атрибутами и призванный способствовать созданию таинственной и неуютной атмосферы. Один из ярких представителей жанра Монтегю Родс Джеймс среди важнейших его ингредиентов называл именно «атмосферу и искусное нагнетание напряжения». «При этом предполагается, — пишет Джеймс, — что, прежде чем взяться за перо, писатель обдумал общий замысел. А затем пусть представит нам действующих лиц в самой спокойной обстановке, за обычными занятиями, ни о чем дурном не помышляющих, довольных жизнью; и пусть эту безмятежность нарушит вмешательство какого-либо зловещего существа, вначале едва заметное, а затем все более и более назойливое, пока пришелец из иного мира не сделается хозяином положения. Не мешает иногда оставлять щелочку для естественного объяснения событий, но только такую крохотную, чтобы в нее невозможно было протиснуться».[2]

В классических образцах жанра автор нередко снимает с себя ответственность за сверхъестественную атрибутику повествования, передоверяя его герою-рассказчику, а тот в свою очередь пересказывает историю о столкновении с нечистой силой, почерпнутую из вторых, если не из третьих рук. Призрак при этом практически никогда не выступает в качестве главного героя произведения, но именно он определяет главную его интригу. Явление призрака может быть вызвано самыми разнообразными причинами — например, связано с трагической виной персонажа или его рода либо с вторжением персонажа в запретное пространство, сферу действия потусторонних сил, — но, так или иначе, оно должно быть убедительно мотивировано. На раннем этапе местом действия «рассказа с привидением» служил, как правило, рыцарский замок, доставшийся ему по наследству от готического романа и словно специально предназначенный для обитания призраков. Со временем, однако, художественная топография историй о привидениях заметно расширилась: наряду с замком все охотней стали использоваться и другие топосы — старинная дворянская усадьба, уединенный дом, комната, где когда-то произошло убийство или самоубийство, кладбище, лес, городская улица — чаще всего замкнутое, но иногда и открытое пространство.

Традиционно начальный этап истории «рассказа с привидением» как самостоятельного и самодостаточного жанра, отпочковавшегося от «готического» литературного древа, относят к эпохе романтизма и связывают с именами Чарльза Роберта Метьюрина, Вальтера Скотта, Джеймса Хогга по прозванию Эттрикский Пастух и ряда других, менее знаменитых их современников, таких как Томас Пеккет Прест и Уильям Харрисон Эйнсворт.