Читаем Илиада полностью

Илиада
Читать
Илиада

Гомер

Старинное / Античная литература 18+
Гнев[1], богиня[2], воспой Ахиллеса, Пелеева сына,Грозный[3], который ахеянам тысячи бедствий соделал:Многие души могучие славных героев низринул[4]В мрачный Аид и самих[5] распростер их в корысть плотоядным5 Птицам окрестным и псам (совершалася Зевсова воля[6]), —С оного дня[7], как, воздвигшие спор, воспылали враждоюПастырь народов[8] Атрид и герой Ахиллес благородный[9].Кто ж от богов бессмертных подвиг их к враждебному спору?Сын громовержца и Леты[10] — Феб[11], царем[12] прогневленный,10 Язву на воинство злую навел; погибали народы[13]В казнь, что Атрид[14] обесчестил жреца непорочного Хриза.Старец, он приходил к кораблям[15] быстролетным ахейскимПленную дочь искупить и, принесши бесчисленный выкупИ держа в руках, на жезле золотом[16], Аполлонов15 Красный венец[17], умолял убедительно всех он ахеян,Паче ж Атридов могучих, строителей рати ахейской:«Чада Атрея и пышнопоножные[18] мужи ахейцы!О! да помогут вам боги, имущие домы в Олимпе[19],Град Приамов[20] разрушить и счастливо в дом возвратиться;20 Вы ж свободите мне милую дочь и выкуп примите,Чествуя Зевсова сына, далеко разящего Феба».Все изъявили согласие криком всеобщим ахейцыЧесть жрецу оказать и принять блистательный выкуп;Только царя Агамемнона было то не любо сердцу;25 Гордо[21] жреца отослал и прирек ему грозное слово:«Старец, чтоб я никогда тебя не видал пред судами!Здесь и теперь ты не медли и впредь не дерзай показаться!Или тебя не избавит ни скиптр[22], ни венец Аполлона.Деве свободы не дам я; она обветшает в неволе,30 В Аргосе[23], в нашем дому, от тебя, от отчизны далече —Ткальный стан обходя[24] или[25] ложе со мной разделяя.Прочь удались и меня ты не гневай, да здрав возвратишься!»Рек он; и старец трепещет и, слову царя покоряся,Идет, безмолвный, по брегу немолчношумящей пучины.35 Там, от судов удалившися, старец взмолился[26] печальныйФебу царю, лепокудрыя Леты могущему сыну:«Бог сребролукий, внемли мне: о ты, что, хранящий, обходишь[27]Хризу, священную Киллу[28] и мощно царишь в Тенедосе[29],Сминфей[30]! если когда я храм[31] твой священный[32] украсил,40 Если когда пред тобой возжигал я тучные бедра[33]Коз и тельцов, — услышь и исполни одно мне желанье:Слезы мои отомсти аргивянам стрелами твоими!»Так вопиял он, моляся; и внял Аполлон сребролукий:Быстро с Олимпа вершин устремился, пышущий гневом,45 Лук за плечами неся и колчан, отовсюду закрытый[34];Громко крылатые стрелы, биясь за плечами, звучалиВ шествии гневного бога: он шествовал, ночи подобный.Сев наконец пред судами, пернатую быструю[35] мечет;Звон поразительный и́здал серебряный лук стреловержца.50 В самом начале на месков[36] напал он и псов празднобродных[37];После постиг и народ, смертоносными прыща стрелами;Частые трупов костры[38] непрестанно пылали по стану.Девять дней[39] на воинство божие стрелы[40] летали;В день же десятый Пелид[41] на собрание со́звал ахеян.55 В мысли ему то вложила богиня державная Гера[42]:Скорбью терзалась она, погибающих видя ахеян.Быстро сходился народ, и, когда воедино собрался,Первый, на сонме восстав, говорил Ахиллес быстроногий:«Должно, Атрид, нам, как вижу, обратно исплававши море,60 В до́мы свои возвратиться, когда лишь от смерти спасемся.Вдруг и война и погибельный мор истребляет ахеян.Но испытаем, Атрид, и вопросим жреца, иль пророка[43],Или гадателя снов (бывают и сны от Зевеса):Пусть нам поведают, чем раздражен Аполлон небожитель?65 Он за обет несвершенный, за жертву ль стотельчую гневен?Или от агнцев и избранных коз благовонного тука[44]Требует бог, чтоб ахеян избавить от пагубной язвы?»Так произнесши, воссел Ахиллес; и мгновенно от сонмаКа́лхас восстал Фесторид[45], верховный[46] птицегадатель.70 Мудрый, ведал он всё, что минуло, что есть и что будет[47],И ахеян суда по морям предводил к ИлионуДаром предвиденья, свыше ему вдохновенным от Феба.Он, благомыслия полный, речь говорил и вещал им:«Царь Ахиллес! возвестить повелел ты, любимец Зевеса,75 Праведный гнев Аполлона, далеко разящего бога?[48]Я возвещу; но и ты согласись, поклянись мне, что верноСам ты меня защитить и словами готов и руками.Я опасаюсь, прогневаю мужа, который верховныйЦарь аргивян и которому все покорны ахейцы.80 Слишком могуществен царь, на мужа подвластного гневный:Вспыхнувший гнев он на первую пору хотя[49] и смиряет,Но сокрытую злобу, доколе ее не исполнит,В сердце хранит. Рассуди ж и ответствуй, заступник ли ты мне?»Быстро ему отвечая, вещал Ахиллес благородный:85 «Верь и дерзай, возвести нам оракул, какой бы он ни был!Фебом клянусь я, Зевса любимцем, которому, Ка́лхас,Молишься ты, открывая данаям вещания бога:Нет, пред судами никто, покуда живу я и вижу,Рук на тебя дерзновенных, клянуся, никто не подымет90 В стане ахеян; хотя бы назвал самого ты Атрида,Властию ныне верховной гордящегось в рати ахейской».Рек он; и сердцем дерзнул и вещал им пророк непорочный:«Нет, не за должный обет, не за жертву стотельчую гневенФеб, но за Хриза жреца: обесчестил его Агамемнон,95 Дщери не выдал ему и моленье и выкуп отринул.Феб за него покарал и бедами еще покарает,И от пагубной язвы разящей руки не удержит[50]Прежде, доколе к отцу не отпустят, без платы, свободнойДщери его черноокой[51] и в Хризу святой не представят100 Жертвы стотельчей; тогда лишь мы бога на милость преклоним».Слово скончавши, воссел Фесторид; и от сонма воздвигсяМощный герой, пространно-властительный царь Агамемнон,Гневом волнуем; ужасной в груди его мрачное сердце[52]Злобой наполнилось; очи его засветились, как пламень.105 Ка́лхасу первому, смо́тря свирепо, вещал Агамемнон:«Бед предвещатель, приятного ты никогда не сказал мне!Радостно, верно, тебе человекам беды лишь пророчить;Доброго слова еще ни измолвил ты нам, ни исполнил[53].Се, и теперь ты для нас как глагол проповедуешь бога,110 Будто народу беды́ дальномечущий Феб устрояет,[54]Мстя, что блестящих даров за свободу принять Хризеиды[55]Я не хотел; но в душе я желал черноокую девуВ дом мой ввести; предпочел бы ее и самой Клитемнестре[56],Девою взятой в супруги[57]; ее Хризеида не хуже115 Прелестью вида, приятством своим, и умом, и делами[58]!Но соглашаюсь, ее возвращаю, коль требует польза:Лучше хочу я спасение видеть, чем гибель народа.Вы ж мне в сей день замените награду[59], да в стане аргивскомЯ без награды один не останусь: позорно б то было;120 Вы же то видите все — от меня отходит награда».Первый ему отвечал Пелейон[60], Ахиллес быстроногий:«Славою гордый Атрид, беспредельно корыстолюбивый!Где для тебя обрести добродушным ахеям[61] награду?Мы не имеем нигде сохраняемых общих сокровищ:125 Что в городах разоренных[62] мы до́были, всё разделили;Снова ж, что было дано, отбирать у народа — позорно!Лучше свою возврати, в угождение богу. Но послеВтрое и вчетверо мы, аргивяне, тебе то заплатим,Если дарует Зевс крепкостенную Трою разрушить».130 Быстро, к нему обратяся, вещал Агамемнон могучий:«Сколько ни доблестен ты, Ахиллес, бессмертным подобный,Хитро не умствуй: меня ни провесть, ни склонить не успеешь.Хочешь, чтоб сам обладал ты наградой, а я чтоб, лишенный,Молча сидел? и советуешь мне ты, чтоб деву я выдал?..135 Пусть же меня удовольствуют новою мздою ахейцы,Столько ж приятною сердцу, достоинством равною первой.Если ж откажут, предстану я сам и из кущи исторгнуИли твою, иль Аяксову мзду, или мзду Одиссея;Сам я исторгну, и горе тому, пред кого я предстану!140 Но об этом беседовать можем еще мы и после.Ныне черный корабль[63] на священное море[64] ниспустим[65],Сильных гребцов изберем, на корабль гекатомбу[66] поставимИ сведем Хризеиду, румяноланитую деву.В нем да воссядет начальником муж от ахеян советных[67],145 Идоменей[68], Одиссей Лаэртид иль Аякс Теламонид[69]Или ты сам, Пелейон, из мужей в ополченье страшнейший!Шествуй и к нам Аполлона умилостивь жертвой священной!»Грозно взглянув на него, отвечал Ахиллес быстроногий:«Царь, облеченный бесстыдством, коварный душою мздолюбец!150 Кто из ахеян захочет твои повеления слушать?Кто иль поход совершит, иль с враждебными храбро сразится?Я за себя ли пришел, чтоб троян, укротителей коней,Здесь воевать? Предо мною ни в чем не виновны трояне:Муж их ни ко́ней моих, ни тельцов никогда не похитил[70];155 В счастливой Фтии моей, многолюдной, плодами обильной,Нив никогда не топтал; беспредельные нас разделяютГоры, покрытые лесом, и шумные волны морские.Нет, за тебя мы пришли, веселим мы тебя, на троянахЧести ища Менелаю, тебе, человек псообразный[71]!160 Ты же, бесстыдный, считаешь ничем то и всё презираешь,Ты угрожаешь и мне, что мою ты награду похитишь,Подвигов тягостных мзду, драгоценнейший дар мне ахеян?..Но с тобой никогда не имею награды я равной,Если троянский цветущий ахеяне град разгромляют.165 Нет, несмотря, что тягчайшее бремя томительной браниРуки мои подымают, всегда, как раздел наступает,Дар богатейший тебе, а я и с малым, приятнымВ стан не ропща возвращаюсь, когда истомлен ратоборством.Ныне во Фтию иду: для меня несравненно приятней170 В дом возвратиться на быстрых судах; посрамленный тобою,Я не намерен тебе умножать здесь добыч и сокровищ».Быстро воскликнул к нему повелитель мужей Агамемнон:«Что же, беги, если бегства ты жаждешь! Тебя не прошу яРади меня оставаться; останутся здесь и другие;175 Честь мне окажут они, а особенно Зевс промыслитель.Ты ненавистнейший мне меж царями, питомцами Зевса!Только тебе и приятны вражда, да раздоры, да битвы.[72]Храбростью ты знаменит; но она дарование бога.В дом возвратясь, с кораблями беги и с дружиной своею;180 Властвуй своими фессальцами![73] Я о тебе не забочусь;Гнев твой вменяю в ничто; а, напротив, грожу тебе так я:Требует бог Аполлон, чтобы я возвратил Хризеиду;Я возвращу, — и в моем корабле и с моею дружинойДеву пошлю; но к тебе я приду, и из кущи твоей Брисеиду[74]185 Сам увлеку я, награду твою, чтобы ясно ты понял,Сколько я властию выше тебя, и чтоб каждый страшилсяРавным себя мне считать и дерзко верстаться[75] со мною!»Рек он, — и горько Пелиду то стало: могучее сердцеВ персях героя власатых[76] меж двух волновалося мыслей:[77]190 Или, немедля исторгнувши меч из влагалища острый,Встречных рассыпать ему и убить властелина Атрида;Или свирепство смирить, обуздав огорченную душу.В миг, как, подобными думами разум и душу волнуя,Страшный свой меч из ноже́н извлекал он, — явилась Афина,195 С неба слетев; ниспослала ее златотронная Гера,Сердцем любя и храня обои́х браноносцев;[78] Афина,Став за хребтом, ухватила за русые кудри Пелида,Только ему лишь явленная, прочим незримая в сонме.[79]Он ужаснулся и, вспять обратяся, познал несомненно200 Дочь громовержцеву: страшным огнем ее очи горели.[80]К ней обращенный лицом, устремил он крылатые речи:«Что ты, о дщерь Эгиоха[81], сюда низошла от Олимпа?Или желала ты видеть царя Агамемнона буйство?Но реку я тебе, и реченное скоро свершится:205 Скоро сей смертный своею гордынею душу погубит![82]»Сыну Пелея рекла светлоокая дщерь Эгиоха:«Бурный твой гнев укротить я, когда ты бессмертным покорен,С неба сошла; ниспослала меня златотронная Гера;Вас обои́х равномерно и любит она и спасает.210 Кончи раздор, Пелейон, и, довольствуя гневное сердце,Злыми словами язви, но рукою меча не касайся.Я предрекаю, и оное скоро исполнено будет:[83]Скоро трикраты тебе знаменитыми столько ж дарамиЗдесь за обиду заплатят: смирися и нам повинуйся».215 К ней обращаяся вновь, говорил Ахиллес быстроногий:«Должно, о Зевсова дщерь, соблюдать повеления ваши.Как мой ни пламенен гнев, но покорность полезнее будет:Кто бессмертным покорен, тому и бессмертные внемлют».Рек, и на сребреном черене стиснул могучую руку220 И огромный свой меч в ножны́ опустил, покорясяСлову Паллады; Зевсова дочь вознеслася к Олимпу,В дом Эгиоха отца, небожителей к светлому сонму.Но Пелид быстроногий суровыми снова словамиК сыну Атрея вещал и отнюдь не обуздывал гнева:225 «Грузный вином, пса имеющий очи, а сердце еленя!Ты никогда ни в сраженье открытое стать перед войском,Ни пойти на засаду с храбрейшими рати мужамиСердцем твоим не дерзнул: для тебя то кажется смертью.Лучше и легче стократ по широкому стану ахеян230 Грабить дары у того, кто тебе прекословить посмеет.Царь пожиратель народа[84]! Зане над презренными царь ты, —Или, Атрид, ты нанес бы обиду, последнюю в жизни!Но тебе говорю, и великою клятвой клянуся.[85]Скипетром сим[86] я клянуся, который ни листьев, ни ветвей235 Вновь не испустит, однажды оставив свой корень на холмах,Вновь не прозябнет, — на нем изощренная медь обнажилаЛистья и ко́ру, — и ныне который ахейские мужиНосят в руках судии, уставов Зевесовых стражи[87], —Скиптр сей тебе пред ахейцами будет великою клятвой:240 Время придет, как данаев сыны пожелают ПелидаВсе до последнего; ты ж, и крушася, бессилен им будешьПомощь подать, как толпы́ их от Гектора мужеубийцыСвергнутся в прах; и душой ты своей истерзаешься, бешенСам на себя, что ахейца храбрейшего так обесславил».245 Так произнес, и на землю стремительно скипетр он бросил,Вкруг золотыми гвоздями блестящий, и сел меж царями.Против Атрид Агамемнон свирепствовал сидя; и НесторСладкоречивый восстал, громогласный вития пилосский[88]:Речи из уст его вещих, сладчайшие меда, лилися.250 Два поколенья уже современных ему человековСкрылись, которые некогда с ним возрастали и жилиВ Пилосе пышном; над третьим уж племенем царствовал старец.Он, благомыслия полный, советует им и вещает:«Боги! великая скорбь на ахейскую землю приходит!255 О! возликует Приам и Приамовы гордые чада,Все обитатели Трои безмерно восхитятся духом,Если услышат, что вы воздвигаете горькую распрю,—Вы, меж данаями первые в сонмах и первые в битвах!Но покоритесь, могучие! оба меня вы моложе,260 Я уже древле видал знаменитейших вас браноносцев;С ними в беседы вступал, и они не гнушалися мною.Что ж, подобных мужей не видал я и видеть не буду,Воев, как Пирифой и Дриас, предводитель народов,Грозный Эксадий, Кеней, Полифем, небожителям равный,[89]265 И рожденный Эгеем Тезей[90], бессмертным подобный!Се человеки могучие, слава сынов земнородных[91]!Были могучи они, с могучими в битвы вступали,С лютыми чадами гор, и сражали их боем ужасным.[92]Был я, однако, и с оными в дружестве, бросивши Пилос,270 Дальную Апии землю[93]: меня они вызвали сами.Там я, по силам моим[94], подвизался; но с ними стязатьсяКто бы дерзнул от живущих теперь человеков наземных?[95]Но и они мой совет принимали и слушали речи.Будьте и вы послушны: слушать советы полезно.275 Ты, Агамемнон, как ни могущ, не лишай АхиллесаДевы: ему как награду ее даровали ахейцы.Ты, Ахиллес, воздержись горделиво с царем препираться:Чести подобной доныне еще не стяжал ни единыйЦарь скиптроносец, которого Зевс возвеличивал славой.280 Мужеством ты знаменит, родила тебя матерь-богиня[96];Но сильнейший здесь он, повелитель народов несчетных.[97]Сердце смири, Агамемнон: я, старец, тебя умоляю,Гнев отложи на Пелида героя, который сильнейшийВсем нам, ахейцам, оплот в истребительной брани троянской».285 Быстро ему отвечал повелитель мужей, Агамемнон:«Так, справедливо ты всё и разумно, о старец, вещаешь;Но человек сей, ты видишь, хочет здесь всех перевысить,Хочет начальствовать всеми, господствовать в рати над всеми,Хочет указывать всем; но не я покориться намерен.290 Или, что храбрым его сотворили бессмертные боги,Тем позволяют ему говорить мне в лицо оскорбленья?»Гневно его перервав, отвечал Ахиллес благородный:«Робким, ничтожным меня справедливо бы все называли,Если б во всем, что ни скажешь, тебе угождал я, безмолвный.295 Требуй того от других, напыще́нный властительством[98]; мне жеТы не приказывай: слушать тебя не намерен я боле!Слово иное скажу, и его сохрани ты на сердце:В битву с оружьем в руках никогда за плененную девуЯ не вступлю, ни с тобой и ни с кем; отымайте, что дали!300 Что ж до корыстей других, в корабле[99] моем черном хранимых,Противу воли моей ничего ты из них не похитишь!Или, приди и отведай, пускай и другие увидят:Черная кровь из тебя вкруг копья моего заструится!»Так воеводы жестоко друг с другом словами сражаясь,305 Встали от мест и разрушили сонм пред судами ахеян.Царь Ахиллес к мирмидонским своим кораблям быстролетнымГневный отшел, и при нем Менетид[100] с мирмидонской дружиной[101].Царь Агамемнон легкий корабль ниспустил на пучину,Двадцать избрал гребцов, поставил на нем гекатомбу,310 Дар Аполлону, и сам Хризеиду, прекрасную деву,Взвел на корабль: повелителем стал Одиссей многоумный;Быстро они, устремяся, по влажным путям[102] полетели.Тою порою Атрид повелел очищаться[103] ахейцам;Все очищались они и нечистое в море метали[104].315 После, избрав совершенные Фебу царю гекатомбы[105],Коз и тельцов сожигали у брега бесплодного моря[106];Туков воня́ до небес восходила с клубящимся дымом.Так аргивяне трудилися в стане; но царь АгамемнонЗлобы еще не смирял и угроз не забыл Ахиллесу:320 Он, призвав пред лицо Талфиби́я и с ним Эврибата,Верных клевретов и вестников, так заповедовал, гневный:«Шествуйте, верные вестники, в сень Ахиллеса Пелида;За руки взяв, пред меня Брисеиду немедля представьте:Если же он не отдаст, возвратитеся — сам я исторгну:325 С силой к нему я приду, и преслушному горестней будет».Так произнес и послал, заповедавши грозное слово.Мужи пошли неохотно по берегу шумной пучины;И, приближася к кущам и быстрым судам мирмидонов,Там обретают его, перед кущей своею сидящим330 В думе; пришедших увидя, не радость Пелид обнаружил[107].Оба смутились они и в почтительном страхе к владыкеСтали, ни вести сказать, ни его вопросить не дерзая.Сердцем своим то проник и вещал им Пелид благородный:«Здравствуйте, мужи глашатаи, вестники бога и смертных[108]!335 Ближе предстаньте; ни в чем вы не винны, но царь Агамемнон!Он вас послал за наградой моей, за младой Брисеидой.Друг, благородный Патрокл[109], изведи и отдай Брисеиду;Пусть похищают; но сами они же свидетели будутИ пред сонмом богов, и пред племенем всех человеков.340 И пред царем сим неистовым, — ежели некогда сноваНужда настанет во мне, чтоб спасти от позорнейшей смертиРать остальную... свирепствует, верно, он, ум погубивши;Свесть настоящего с будущим он не умея, не видит,Как при судах обеспечить спасение рати ахейской!»345 Рек, и Менетиев сын покорился любезному другу.За руку вывел из сени прекрасноланитую деву,Отдал послам; и они удаляются к сеням ахейским;С ними отходит печальная дева[110]. Тогда, прослезяся,Бросил друзей Ахиллес, и далеко от всех, одинокий,350 Сел у пучины седой, и, взирая на понт темноводный,Руки в слезах простирал, умоляя любезную матерь:«Матерь! Когда ты меня породила на свет кратковечным,Славы не должен ли был присудить мне высокогремящийЗевс Эгиох? Но меня никакой не сподобил он чести![111]355 Гордый могуществом царь, Агамемнон, меня обесчестил:Подвигов бранных награду похитил и властвует ею!»Так он в слезах вопиял; и услышала вопль его матерь,В безднах сидящая моря, в обители старца Нерея.[112]Быстро из пенного моря, как легкое облако, вышла,360 Села близ милого сына, струящего горькие слезы;Нежно ласкала рукой, называла и так говорила:«Что ты, о сын мой, рыдаешь? Какая печаль посетилаСердце твое? не скрывайся, поведай, да оба мы знаем».Ей, тяжело застонав, отвечал Ахиллес быстроногий[113]:365 «Знаешь, о матерь[114]: почто тебе, знающей всё, возвещать мне?Мы на священные[115] Фивы[116], на град Этионов[117] ходили;Град разгромили, и всё, что ни взяли, представили стану;Все меж собою, как должно, ахеян сыны разделили:Сыну Атрееву Хризову дочь леповидную дали.370 Вскоре Хриз, престарелый священник царя Аполлона,К черным предстал кораблям аргивян меднобронных, желаяПленную дочь искупить; и, принесши бесчисленный выкуп[118]И держа в руках, на жезле золотом, АполлоновКрасный венец, умолял убедительно всех он ахеян,375 Паче ж Атридов могучих, строителей рати ахейской.Все изъявили согласие криком всеобщим ахейцыЧесть жрецу оказать и принять блистательный выкуп;Но Атриду царю, одному, не угодно то было:Гордо жреца он отринул, суровые речи вещая.380 Жрец огорчился и вспять отошел; но ему сребролукийСкоро молящемусь внял, Аполлону любезен был старец:Внял и стрелу истребленья послал на данаев[119]; народыГибли, толпа на толпе, и бессмертного стрелы леталиС края на край по широкому стану. Тогда прорицатель,385 Калхас премудрый поведал священные Феба глаголы.Первый советовал я укротить раздраженного бога.Гневом вспылил Агамемнон и, с места, свирепый, воспрянув,Начал словами грозить, и угрозы его совершились!В Хризу священника дщерь быстроокие чада ахеян390 В легком везут корабле и дары примирения богу.Но недавно ко мне приходили послы и из кущиБрисову дщерь увели, драгоценнейший дар мне ахеян!Матерь! когда ты сильна, заступися за храброго сына!Ныне ж взойди на Олимп и моли всемогущего Зевса,395 Ежели сердцу его угождала ты словом иль делом.Часто я в доме родителя, в дни еще юности, слышал,Часто хвалилася ты, что от Зевса, сгустителя облак,[120]Ты из бессмертных одна отвратила презренные козни,В день, как отца оковать олимпийские боги дерзнули,400 Гера и царь Посидаон[121] и с ними Афина Паллада.Ты, о богиня, представ, уничтожила ковы на Зевса;Ты на Олимп многохолмный призвала сторукого в помощь,Коему имя[122] в богах Бриарей[123], Эгеон — в человеках:Страшный титан[124], и отца своего превышающий силой[125],405 Он близ Кронида воссел, и огромный, и славою гордый.Боги его ужаснулись и все отступили от Зевса.Зевсу напомни о том и моли, обнимая колена,Пусть он, отец, возжелает в боях поборать за пергамлян[126],Но аргивян, утесняя до самых судов и до моря,410 Смертью разить, да своим аргивяне царем насладятся[127];Сам же сей царь многовластный, надменный Атрид, да познает,Сколь он преступен, ахейца храбрейшего так обесчестив».[128]Сыну в ответ говорила Фетида, лиющая слезы:«Сын мой! Почто я тебя воспитала, рожденного к бедствам!415 Даруй, Зевес[129], чтобы ты пред судами без слез и печалейМог оставаться. Краток твой век, и предел его близок!Ныне ты вместе — и всех кратковечней, и всех злополучней!В злую годину, о сын мой, тебя я в дому породила!Но вознесусь на Олимп многоснежный; метателю молний420 Всё я поведаю, Зевсу: быть может, вонмет он моленью.Ты же теперь оставайся при быстрых судах мирмидонских,Гнев на ахеян питай и от битв удержись совершенно.Зевс громовержец вчера к отдаленным водам Океана[130]С сонмом бессмертных на пир к эфиопам отшел непорочным;[131]425 Но в двенадцатый день возвратится снова к Олимпу;И тогда я пойду к меднозданному[132] Зевсову дому,И к ногам припаду, и царя умолить уповаю».Слово скончала и скрылась, оставя печального сына,В сердце питавшего скорбь о красноопоясанной деве,430 Силой Атрида отъятой. Меж тем Одиссей велемудрыйХризы веселой[133] достиг с гекатомбой священною Фебу.С шумом легкий корабль вбежал в глубодонную пристань,Все паруса опустили, сложили на черное судно,Мачту к гнезду притянули, поспешно спустив на канатах,435 И корабль в пристанище дружно пригнали на веслах.Там они ко́твы бросают, причалы к пристанищу вяжут,И с дружиною сами сходят на берег пучины,И низводят тельцов, гекатомбу царю Аполлону,И вослед Хризеида на отчую землю нисходит.440 Деву тогда к алтарю повел Одиссей благородный,Старцу в объятия отдал и словом приветствовал мудрым:«Феба служитель! Меня посылает Атрид АгамемнонДочерь тебе возвратить, и Фебу царю гекатомбуЗдесь за данаев принесть, да преклоним на милость владыку,445 В гневе на племя данаев пославшего тяжкие бедства».Рек, и вручил Хризеиду, и старец с веселием обнялМилую дочь. Между тем гекатомбную славную жертву[134]Вкруг алтаря велелепного стройно становят ахейцы[135],Руки водой омывают и соль и ячмень подымают.450 Громко Хриз возмолился, горе́ воздевающий руки:[136]«Феб сребролукий, внемли мне! о ты, что хранящий обходишьХризу, священную Киллу и мощно царишь в Тенедосе!Ты благосклонно и прежде, когда я молился, услышалИ прославил меня, поразивши бедами ахеян;455 Так же и ныне услышь и исполни моление старца:Ныне погибельный мор отврати от народов ахейских».Так он взывал, — и услышал его Аполлон сребролукий.Кончив молитву, ячменем и солью осыпали жертвы,Выи им подняли вверх[137], закололи, тела освежили,460 Бедра немедля отсекли, обрезанным туком покрылиВдвое кругом и на них положили останки сырые.Жрец на дровах сожигал их, багряным вином окропляя[138];Юноши окрест его в руках пятизубцы держали.Бедра сожегши они и вкусивши утроб[139] от закланных,465 Всё остальное дробят на куски, прободают рожнами,Жарят на них осторожно и, всё уготовя, снимают.Кончив заботу сию, ахеяне пир учредили;Все пировали, никто не нуждался на пиршестве общем;И когда питием и пищею глад утолили,470 Юноши, паки вином наполнивши доверху чаши,Кубками всех обносили, от правой страны начиная.Целый ахеяне день ублажали пением бога;Громкий пеан[140] Аполлону ахейские отроки[141] пели,Славя его, стреловержца, и он веселился, внимая.475 Солнце едва закатилось, и сумрак на землю спустился,Сну предалися пловцы у причал мореходного судна.Но, лишь явилась Заря розоперстая, вестница утра,В путь поднялися обратный к широкому стану ахейцы.С места попутный им ветер послал Аполлон сребролукий.480 Мачту поставили, парусы белые все распустили;Средний немедленно ветер надул, и, поплывшему судну,Страшно вкруг киля его зашумели пурпурные волны;Быстро оно по волнам, бразды оставляя, летело.После, как скоро достигли ахейского ратного стана,485 Черное судно они извлекли на покатую сушуИ, высоко, на песке[142], подкативши огромные бревна[143],Сами рассеялись вкруг по своим кораблям и по кущам.Он между тем[144] враждовал, при судах оставаяся черных,Зевсов питомец, Пелид Ахиллес, быстроногий ристатель.490 Не был уже ни в советах, мужей украшающих славой,Не был ни в грозных боях; сокрушающий сердце печалью,Праздный сидел; но душою алкал он и брани и боя.С оной поры[145] наконец двенадцать денниц совершилось[146],И на светлый Олимп возвратилися вечные боги495 Все совокупно; предшествовал Зевс. Не забыла ФетидаСына молений; рано возникла из пенного моря,С ранним туманом взошла на великое небо, к Олимпу;Там, одного восседящего, молний метателя ЗевсаВидит на самой вершине горы многоверхой, Олимпа;500 Близко пред ним восседает и, быстро обнявши коленаЛевой рукою, а правой подбрадия тихо касаясь,[147]Так говорит, умоляя отца и владыку бессмертных:«Если когда я, отец наш[148], тебе от бессмертных угоднаСловом была или делом, исполни одно мне моленье!505 Сына отмсти мне, о Зевс! кратковечнее всех он данаев;Но его Агамемнон, властитель мужей, обесславил:Сам у него и похитил награду, и властвует ею.Но отомсти его ты, промыслитель небесный, Кронион!Ратям троянским даруй одоленье, доколе ахейцы510 Сына почтить не предстанут и чести его не возвысят».Так говорила; но, ей не ответствуя, тучегонительДолго безмолвный сидел; а она, как объяла колена,Так и держала, припавши, и снова его умоляла:«Дай непреложный обет, и священное мание сделай,515 Или отвергни: ты страха не знаешь; реки, да уверюсь,Всех ли презреннейшей я меж бессмертных богинь остаюся».Ей, воздохнувши глубоко, ответствовал тучегонитель:«Скорбное дело, ненависть ты на меня возбуждаешь[149]Геры надменной: озлобит меня оскорбительной речью;520 Гера и так непрестанно, пред сонмом бессмертных, со мноюСпорит и во́пит, что я за троян побораю во брани.Но удалися теперь, да тебя на Олимпе не узритГера; о прочем заботы приемлю я сам и исполню:Зри, да уверенна будешь, — тебе я главой помаваю.525 Се от лица моего для бессмертных богов величайшийСлова залог: невозвратно то слово, вовек непреложно,И не свершиться не может, когда я главой помаваю[150]».Рек, и во знаменье черными Зевс помавает бровями:Быстро власы благовонные[151] вверх поднялись у Кронида530 Окрест бессмертной главы, и потрясся Олимп многохолмный[152].Так совещались они и рассталися. Быстро ФетидаРинулась в бездну морскую с блистательных высей Олимпа;Зевс возвратился в чертог, и боги с престолов воссталиВстречу отцу своему; не дерзнул ни один от бессмертных535 Сидя грядущего ждать, но во стретенье все поднялися.Там Олимпиец на троне воссел; но владычица ГераВсё познала, увидя, как с ним полагала советыСтарца пучинного дочь, среброногая[153] матерь Пелида.Быстро, с язвительной речью, она обратилась на Зевса:540 «Кто из бессмертных с тобою, коварный, строил советы?Знаю, приятно тебе от меня завсегда сокровенноТайные думы держать; никогда ты собственной волейМне не решился поведать ни слова из помыслов тайных!»Ей отвечал повелитель, отец и бессмертных и смертных:545 «Гера, не все ты надейся мои решения ведать;Тягостны будут тебе, хотя ты мне и супруга!Что невозбранно познать, никогда никто не познаетПрежде тебя, ни от сонма земных, ни от сонма небесных.Если ж один, без богов, восхощу я советы замыслить,550 Ты ни меня вопрошай, ни сама не изведывай оных».К Зевсу воскликнула вновь волоокая Гера богиня:«Тучегонитель! какие ты речи, жестокий, вещаешь?Я никогда ни тебя вопрошать, ни сама что изведатьВек не желала; спокойно всегда замышляешь, что хочешь.555 Я и теперь об одном трепещу, да тебя не преклонитСтарца пучинного дочь, среброногая матерь Пелида:Рано воссела с тобой и колена твои обнимала;Ей помавал ты, как я примечаю, желая ПелидаЧесть отомстить и толпы аргивян истребить пред судами».560 Гере немедля ответствовал тучегонитель Кронион:«Дивная! всё примечаешь ты, вечно меня соглядаешь!Но произвесть ничего не успеешь; более толькоСердце мое отвратишь, и тебе то ужаснее будет!Если соделалось так[154], — без сомнения, мне то угодно!565 Ты же безмолвно сиди и глаголам моим повинуйся!Или тебе не помогут ни все божества на Олимпе,Если, восстав, наложу на тебя необорные руки».Рек; устрашилась его волоокая Гера богиняИ безмолвно сидела, свое победившая сердце.570 Смутно по Зевсову дому вздыхали небесные боги.Тут олимпийский художник, Гефест, беседовать начал,Матери милой усердствуя, Гере лилейнораменной:«Горестны будут такие дела, наконец нестерпимы,Ежели вы и за смертных с подобной враждуете злобой!575 Ежели в сонме богов воздвигаете смуту! ИсчезнетРадость от пиршества светлого, ежели зло торжествует!Матерь, тебя убеждаю, хотя и сама ты премудра,Зевсу царю окажи покорность, да паки бессмертныйГневом не грянет и нам не смутит безмятежного пира.580 Если восхощет отец, Олимпиец, громами блестящий,Всех от престолов низвергнет: могуществом всех он превыше!Матерь, потщися могучего сладкими тронуть словами,И немедленно к нам Олимпиец милостив будет».Так произнес и, поднявшись, блистательный кубок двудонный[155]585 Матери милой подносит и снова так ей вещает:«Милая мать, претерпи и снеси, как ни горестно сердцу!Сыну толико драгая, не дай на себе ты увидетьЗевса ударов; бессилен я буду, хотя и крушася[156],Помощь подать: тяжело Олимпийцу[157] противиться Зевсу!590 Он уже древле меня, побужденного сердцем на помощь[158],Ринул, за но́гу схватив[159], и низвернул с небесного прага[160]:Несся стремглав я весь день[161] и с закатом блестящего солнцаПал на божественный Лемнос[162], едва сохранивший дыханье.Там синтийские мужи[163] меня дружелюбно прияли».595 Рек; улыбнулась богиня, лилейнораменная Гера,И с улыбкой от сына блистательный кубок прияла.Он и другим небожителям, с правой страны[164] начиная,Сладостный нектар[165] подносит, черпая кубком из чаши.Смех несказанный воздвигли[166] блаженные жители неба,600 Видя, как с кубком Гефест по чертогу вокруг суетится.Так во весь день до зашествия солнца блаженные богиВсе пировали, сердца услаждая на пиршестве общемЗвуками лиры прекрасной, бряцавшей в руках Аполлона,Пением Муз, отвечавших бряцанию сладостным гласом.[167]605 Но, когда закатился свет блистательный солнца,Боги, желая почить, уклонилися каждый в обитель,Где небожителю каждому дом на холмистом ОлимпеМудрый Гефест хромоногий[168] по замыслам творческим создал.[169]Зевс к одру своему отошел, олимпийский блистатель,610 Где и всегда почивал, как сон посещал его сладкий;Там он, восшедши, почил, и при нем златотронная Гера.
Читать далее

Похожие книги

Историки Рима
Историки Рима

История в античной древности была литературным жанром в той же мере, как научным. Описывая полулегендарное прошлое …

Гай Саллюстий Крисп , Тит Ливий , Аммиан Марцеллин , Корнелий Тацит , Гай Светоний Транквилл

Старинное / Античная литература
Читать
Пир мудрецов
Пир мудрецов

В "Пире мудрецов" Афинея в форме диалога описана масса вещей, касающихся нравов, общественной и частной жизни …

Афиней

Старинное / Античная литература
Читать
Астрономия
Астрономия

Мифолого-астрономический трактат, дошедший до нас под именем Гигина, получил название «Астрономия». В рукописях название либо отсутствует, …

Гай Юлий Гигин

Старинное / Античная литература
Читать
Метаморфозы
Метаморфозы

Публий Овидий Назон (43 г. до н. э. — 17 г. н. э.) — великий поэт …

Публий Овидий Назон

Старинное / Античная литература
Читать
Драмы
Драмы

Софокл

Старинное / Античная литература
Читать