Читаем Я так тебя ждала полностью

— А где Настя? — спросила я, чувствуя как закрываются мои глаза. Капельница явно была со снотворным.

— Придет, когда тебе переведут из реанимации в обычную палату.

— А когда переведут?

— Когда время придет. Спи, милая, не надо себя нагружать.

Настя — молодая медсестра, которую родители наняли мне в качестве сиделки. Она жила вместе со мной в палате. К сожалению, со сломанной ногой и запястьем, в гипсе, у меня нет возможности даже до туалета дойти, для этого мне и наняли Настю. Так странно, что в этой клинике оказалось столько русскоговорящих…

Настя меня только и спасала от депрессии своей болтовней. Уже в полусне я вспомнила, как она рассказывала о своей жизни. Что приехала сюда на заработки, в больницу работать ее не возьмут, потому что российский диплом следует подтвердить и получить лицензию здесь. Наверное, с ней и сейчас было бы легче, хотя если я буду много спать, возможно, это поможет мне скоротать время в одиночестве, почти наедине со своим горем.

А это горе. Потерять ребенка — горе. Это невозможно забыть, пережить, смириться. Это останется со мной навсегда, как мой крест. Возможно, Рома скоро об этом совсем забудет, но я буду помнить… Малыш, я так тебя ждала. Мне так жаль, что я не смогла тебя сохранить, я очень хотела, делала все, что могла, но у меня ничего не вышло… А самое страшное для меня теперь — узнать, что больше детей у меня и не будет. Я просто не переживу этого. Мой малыш ко мне так и не придет? Никогда?

Нет, я не могу об этом думать…

Надо дождаться заключения врача. Может, все не так страшно?

Проснулась утром. Вялость была все еще жуткая, внутри живота все болело. Еле двигаться могла, а справлять нужды мне помогала Медсестра Дженни.

Она же поставила мне укол с обезболивающим, и стало немного легче физически, но не морально.

Груз вчерашнего навалился с новой силой… Словно вчера я не понимала до конца, что случилось… Что моего ребенка больше нет. Он ушел навсегда…

Есть решительно не хотелось. Даже тот бульон что мне носили я не могла осилить — меня просто воротило от него. Дженни заставляла меня выпить хотя бы несколько ложек, но потом я снова все отодвигала от себя и пила только воду.

После «завтрака» из трех ложек бульона и воды, раздался звонок моего телефона.

Руки задрожали едва я взяла его в руки и увидела на экране смартфона имя Ромы…

Боже… Неужели он передумал? Вдруг он хочет вернуться и понял, что без меня нет жизни? Но только что я ему скажу? Я не смогла сберечь нашего с ним малыша. Потеряла его… Я плохая мать, и Рома меня не простит никогда.

— Да, — прошелестела я в трубку, когда все же решилась принято вызов вместо того, чтобы гадать о причине его звонка.

— Лада, привет… — сказал он и запнулся.

— Привет. Ром…

— Лада, я знаю, что случилось.

Не ожидала, что он уже все знает. Наверное, мама с папой ему рассказали… Им наверняка сообщили уже. Скоро они и сами придут проведать меня, невзирая на запреты посещений в отделении реанимации. Мой отец сам не последний человек в медицине, его впустят ко мне.

Я не знала, что сказать ему. Молча плакала.

— Мне очень жаль, что так случилось, — говорил Роман. — Правда. Это очень грустно…

— Я не…не смогла его сберечь, — проговорила я сквозь рыдания. — Прости… Я так…так хотела его родить, пусть даже он не нужен был тебе.

— Не говори глупости, — сказал он. — Как я мог не хотеть своего ребенка? Это потеря и для меня. Но не вини себя, прошу. Ты ни в чем не виновата, слышишь?

— Я не смогла уберечь…

— От тебя не зависело это… Ты не виновата, не кори себя. Держись, ладно? Ради своих родителей. Они не смогут без тебя.

— Я знаю…

— Папа с ума сойдет! Ему и так плохо сейчас после того, что случилось.

— Да… — тихо плакала я.

— Береги маму и папу, Лада. Ты поняла меня? Не делай глупости, держи себя в руках. Не делай им больно.

Я очень люблю родителей. Я не хочу, чтобы они страдали, Рома прав.

— У тебя все еще будет в жизни, солнце! Ты такая замечательная, даже не знаешь сама — какая! — говорил он. Мне казалось, что Роман говорит от сердца. Несмотря ни на что, он остался мне другом, и в такой ситуации захотел поддержать… Хотя бы так. Это лучше чем игнор. Да, не любит, выбрал другую, но и не выкинул меня из своей жизни окончательно. Поддержал как смог, я понимаю, что снова скрываться ко мне и лететь Рома не станет — его не поймет она… — Пожалуйста, только на ставь крест на себе. Лада, ты слышишь?

— Слышу…

— Постараешься?

— Да…

— Звони, если плохо. Хорошо?

— Хорошо, — ответила я, понимая, что больше никогда ему не позвоню.

Больше нас ничего не связывает. Рома меня на любит. Зачем звонить ему и портить новые отношения? Я там лишняя.

— Ну тогда… ты поспи, ладно? Слышно по голосу, что после операции у тебя еще большая слабость. Попробуешь поспать?

— Да.

— И если нужна помощь — обращайтесь с родителями. Мы поможем с мамой.

— Спасибо.

— Тогда отдыхай. Да?

— Да.

— Пока, Лада…

— Пока…

Он повесил трубку, а я так и осталась сидеть и просто бесцельно смотреть на телефон, на экране которого все еще горели цифры номера Ромы. Цифры, которые я сейчас удалю и больше никогда в жизни не наберу.