Читаем Homo Hispanicus: миф и реальность полностью

Такая трактовка нашего исторического прошлого не имеет ничего общего с истиной. Как указывал Америке Кастро, иберы, кельты, римляне и вестготы никогда не были испанцами, тогда как ими действительно стали мусульмане и евреи, в тесном сосуществовании которых с христианами и сложилась своеобразная испанская цивилизация, плод тройственной — исламской, христианской и иудаистской — концепции человека. Будущую самобытность испанцев, коренным образом отличающихся от остальных народов Западной Европы, в конечном счете определило именно слияние христианской культуры с изумительной арабско-кордовской и с иудаистской, принесенной на полуостров евреями, селившимися в католических королевствах. Общеизвестная веротерпимость ислама повлекла за собой аналогичную веротерпимость в победивших его христианских королевствах, населенных в XII, XIII, XIV и XV веках испанцами, принадлежащими к этим трем народностям. Кастильские монархи предоставляют маврам и евреям испанское подданство, а те принимают на себя значительную долю военных расходов и нередко участвуют в государственных делах наравне с исконными христианами. Последние в свою очередь перенимают мусульманскую концепцию «войны за веру» и усваивают разновидность иудаистского представления о себе как об «избранном народе» — таким образом, в стремлении Кастилии к господству изначально сказалось влияние иудаизма. Одновременно в процессе сосуществования грех народностей определяется и сфера деятельности каждой, происходит, так сказать, тройственное разделение труда: христиане, преимущественно занятые войной, образуют касту военных; евреи берут функции интеллектуального и финансового характера; мориски же посвящают себя механике и ремеслам. Аналогичный симбиоз происходит и в сфере культуры. Один из просвещеннейших людей XIII века мальоркиец Раймон Льюль значительную часть своих произведений написал на арабском языке, а смелость и оригинальность его мысли есть прямой результат слияния, сплава в едином горниле еврейской, арабской и христианской культур. Так, по смерти короля Фернандо III Святого эпитафия на его гробнице составляется на латинском, кастильском, арабском и еврейском языках, как символ гармонии, царящей в те времена меж народами, населяющими Испанию, а его сын Альфонсо Х Мудрый провозглашает в своих «Песнях к Святой Марии», что Бог — это

Если мы обратимся к архитектуре полуострова, то сразу заметим, что следы этого взаимопроникновения культур видны не только на наиболее выдающихся памятниках исламской цивилизации (кордовская мечеть, севильская Хиральда, гранадская Альгамбра), но и в подвергшемся непосредственному его влиянию христианском искусстве. Стиль «мудехар», прекрасными образцами которого являются дворец «Дом Пилата» и Алькасар в Севилье и церковь Тела Христова и дворец маркиза де Лосойа в Сеговии, отличается особым великолепием и разнообразием оттенков в Толедо, где путешественник волен любоваться, по своему вкусу, колокольней — или минаретом — Санто-Томе, так называемой «Мастерской мавра» — Тальер дель Моро, изящным орнаментом зала во дворце Каса де Меса или особенно изысканными церквами Сан-Бенито и Саша-Мария ла Бланка. В последней, построенной в царствование Педро I как синагога и лишь позднее приспособленной для католического богослужения, до сих пор сохраняется надпись, прославляющая монарха, архитектора Абдали и Самуэля Леви, пожертвовавшего на нее средства. В XII, XIV, XV и даже в XVI веках христиане зачастую поручали мусульманам строительство не только своих дворцов и монументов, но и монастырей и церквей; примеры тому — церковь Троицы, работа сарагосца Махомата из Бельико (1354); картезианский монастырь Ла-Картуха-дель-Паулар, возведенный в 1440–1443 годах Абд-эль-Рахманом из Сеговии; не сохранившаяся мадридская больница Ла-Латина, творение мастера Хасана; портик Павордерии сарагосского собора Сео, построенный в 1498 году зодчим по имени Рами, Сарагосская Наклонная башня, снесенная в 1887 году, была возведена в 1504 году пятью архитекторами: двумя христианами, двумя мусульманами и евреем. Но уже в 1480 году Изабелла Католическая решительно запрещает кому бы то ни было из мавров или иудеев «осмеливаться писать образ Спасителя, ни его достославной Матери, ни какого иного святого нашей веры».