Читаем Финляндия. Творимый ландшафт полностью

Можно было бы попробовать получить грант, чтобы написать о том, какая это все неправда про финскую культуру. Но надо умело формулировать тему, потому что актуальность и в Африке актуальность – просто на описания красот никто не даст, когда в топе исследования вроде: «Поведение России в Арктике». Ну например, «Архитектура общественных мест Финляндии и социальная ответственность искусства». Похоже на тему какой-нибудь дипломной работы эпохи позднего Брежнева: «Архитектура детских садов на побережье Финского залива», а там пиши себе взахлеб о полузапрещенном модерне.

Социальная ответственность, разумеется, есть. И, например, в творчестве Алвара Аалто и Туве Янссон ее понимание было в полном смысле слова провидческим. Меня увлекает в финской истории развившееся в отнюдь не самых благоприятных условиях культурное своеобразие, потому что основой правильного понимания социальной ответственности является независимость личного взгляда на вещи.

Не далее как позавчера мы кружили вокруг этой темы в разговоре с друзьями, осматривая церковь Святого Генриха в Пюхтяя.

Если едешь в Пюхтяя с трассы Е18 от магазина ABC, беленые стены храма и скат крыши под гонтом-лемехом, а также стройная надвратная церковка 1820-х годов хорошо видны с холма. Храм стоит там, где средневековая королевская дорога из Турку в Выборг пересекает восточный рукав реки Кюмийоки. Он, таким образом, контролирует оба пути: по воде и посуху, не говоря уже о путях духовных. Во всех этих трех смыслах он перед нашими краями теперь крайний в цепи средневековых церквей и недаром посвящен крестителю Суоми некоему епископу Генриху. (Восточнее стояли только храмы Выборга и церковь в Уусикиркко-Полянах, где светил огонь возрождения для Матюшина и Гуро, – она не раз горела и так и не восстановлена после пожара 1939 года.)

Вместе с будущим шведским королем Эриком IX Святым этот Генрих Упсальский приплыл на запад Суоми в середине XII века и был вскоре зарублен местным крестьянином-язычником по имени Лалли. Генрих был британец, возможно шотландец, и, по легенде, он не позднее 1154 года прибыл сначала в Упсалу, сопровождая папского легата, который отвечал за прочную христианизацию норвежцев и шведов, уже лет сто пятьдесят к тому моменту крещенных, но не очень твердых в вере.

Легата звали в миру Николас Брейкспир, и позднее Генрих не мог оказаться в Упсале, так как в декабре Брейкспир был уже в Риме, оставил скандинавское направление и сделался единственным римским папой из британцев Адрианом IV (в следующем, 1155 году ему пришлось отлучить ненадолго от Церкви самый Рим, так как римляне не хотели ему повиноваться, и срочно короновать Фридриха Барбароссу в надежде с его помощью отбить Ватикан, захваченный горожанами; однако вскоре он вступил и с Фридрихом в конфликт, грозил отлучить от Церкви и его, но в сентябре 1159-го скоропостижно умер, вероятно от яда).

В 1582 году в Грейфсвальде два финна – студент университета в Ростоке Теодорикус Петри и директор школы при соборе в Турку Яакко Финно – опубликовали собрание католических песнопений, в котором был гимн, посвященный святому Генриху: «Зеленую ветку оливы / Принесла голубка / В Ноевом ковчеге / Спасены каждой твари по паре / Поэтому финны / Разделите же со всеми этот дар / Ведь вы теперь католики / По слову Божию / Так и донеслась до нас / Весть нашего учителя / Прибывшего из Англии / Об утверждении веры христианской / Вот как это было, финны». Дальше говорится о том, что Генрих разделил с Эриком его ссылку (в Швеции шла междоусобная война за трон), и оба они с воодушевлением победили язычников, после чего Эрик отправился назад. Заметим, кстати, что в предисловии к сборнику гимнов Яакко Финно особо отметил демонический характер светских песен и народных баллад, заговоров и плачей; применительно к народным певцам употребляет он выражение «рунопевец» – runonlaulaja, что в его время означало «колдун».

Про Генриха, который действовал в Финляндии до января 1156 года, почти ничего не известно, кроме того, что после смерти он совершил несколько чудес. Самое эффектное произошло с героем национального сопротивления беднягой Лалли, который напялил на себя епископскую митру и перстень. Натурально, снять их он не смог: шапка срезала ему скальп, а перстень ободрал палец до кости. Все эти события случились к востоку от городов Уусикаупунки, или Ништадта, и Раума, у озера Кёюлиёнъярви. На берегу Ботнического залива между этими городами есть теперь поселение Пюхяранта (Святой берег), а в одной системе озер с Кёюлиёнъярви находится огромное озеро Пюхяярви. Судя по этой топонимике, Генрих успел углубиться на финскую территорию не более чем на 60 километров.