Читаем Фестский диск полностью

В газете «Советская Россия» от 29 апреля 1984 г. была опубликована статья О. Плахотной «Праславяне на Крите?» — о наивной и совершенно фантастической гипотезе Г. С. Гриневича. «Племя (народ) русичей, — гово рится в статье, — вынуждено было оставить свою прежнюю Родину — Русиюнию (Русь — Рысь)… Новую Родину русичи обрели на Крите». Автору следовало хотя бы знать, что праславяне — это предки всех славян (и западных, и южных, и восточных), а не только русских. И вопрос, который был поставлен в статье — «Где находилась Русь четыре тысячи лет назад?», — звучит не менее нелепо, чем вопрос о том, где четыре тысячи лет назад находилась Франция или Болгария. Кстати, подобный же вопрос, поставленный одним нашим писателем, привел его к выводу о том, что «русичей» в догомеровскую эпоху следует искать не на Крите, а под Троей. В частности, Ахилла этот писатель объявил «русским князем из-под Керчи». А в XIX веке писали, что другой герой древнегреческого эпоса — Менелай — вообще изъяснялся только по-русски. На него якобы греки под Троей были разгневаны, так как из-за его неверной жены Елены они были вынуждены 10 лет осаждать Трою — вдали от родного дома. Обращаясь к тому или иному греческому воину (по-русски!) Менелай будто бы просил его: «Ты мя не лай» (= не ругай меня). Отсюда — и его имя(!).

К сожалению, публикация статьи «Праславяне на Крите?» дана под рубрикой «Авторитетное мнение» со ссылкой на положительный отзыв ученого с весьма почтенными степенями. Между тем ложнопатриотические тенденции, отраженные в известной формуле «Россия — родина слонов», еще в XIX веке были осуждены выдающимся специалистом по русскому и славянскому языкознанию Ф. И. Буслаевым. «Славянские фанатики, — писал он, — вместе с Данковским греческий текст Гомера читали с славянским словарем и с славянскою грамматикою, почитая певца Илиады своим соотечественником, или вместе с Коляром пробегали по этрусским и римским развалинам, отыскивая под ними следы древнейшей цивилизации славянской».[4] Если надпись на ФД предлагали читать по-лувийски, по-фински, по-семитски, то почему бы не попробовать прочитать ее по-русски? Пытался же один «дешифровщик» читать недешифрованную карийскую надпись… по-украински, обнаружив в ней «украинское» имя Микифор!

Анализируя текст ФД, нужно ставить перед собой достижимые и вполне конкретные задачи. В настоящей работе использованы прекрасные фотографии Жана-Пьера Оливье.[5] В Приложении даны фотографии обеих сторон ФД и его прориси в натуральную величину, увеличенные вдвое наиболее важные сегменты (слова) ФД, а также — в тройном увеличении — несколько изображений знаков ФД. Кроме того, в Приложении есть фотографии обеих сторон ФД, опубликованные Луиджи Пернье в журнале “Ausonia”. Эти фотографии были сделаны с освещением под другим углом, они важны для сравнения наиболее сложных мест с фотографиями Ж.‑П. Оливье.

В заключение нужно отметить, что интерес к ФД не ослабевает не только на Западе, но также в России и на Украине, о чем, в частности, свидетельствует публикация двух книг, вышедших за короткий промежуток времени — с 1996 по 1998 год.[6]

Вот уже почти три четверти века загадка Фестского диска (ФД) вдохновляет фантазию многочисленных энтузиастов — как среди ученых, так и среди любителей. Общая черта, объединяющая и тех, и других, — это непоколебимая вера авторов в то, что именно им, а не кому-либо другому удалось проникнуть в тайну ФД. Но появляются всё новые и новые «дешифровки», отвергающие все предыдущие толкования и претендующие на «великое открытие», однако не было еще ни одного автора, «дешифровка» которого получила хотя бы частичное признание.

Имеющаяся литература о ФД весьма обширна. В «Библиографии крито-микенской эпиграфики» Э. Грумаха список работ о ФД, вышедших до 1965 года, занимает более 10 страниц текста.[7] За последние 30 с лишним лет количество этих работ продолжало расти как снежный ком: за это время вышло множество книг и статей о ФД. Только в одном журнале “Kadmos”, издающемся лишь с 1962 года, было опубликовано более 20 статей о ФД. Характерной особенностью многих работ о ФД является неумеренная увлеченность, порой доходящая до маниакальности. Так, одна из авторов писала, что наиболее трудные места были дешифрованы ею с помощью самого великого Шелли, который являлся к исследовательнице во сне в образе золотого змея.[8] Видимо, ФД в этом отношении может занять достойное место в одном ряду с теоремой Ферма, квадратурой круга и perpetuum mobile.