Читаем Двенадцать подвигов во славу Отечества полностью

Сам он вспоминал этой бой так: «Я решил дорого продать свою жизнь. Лошадь у меня подвижная, послушная. Хотел было пустить в ход винтовку, но второпях патрон заскочил, а в это время немец рубанул меня по пальцам руки, и я бросил винтовку. Схватился за шашку и начал работать. Получил несколько мелких ран. Чувствую, кровь течет, но сознаю, что раны неважные. За каждую рану отвечаю смертельным ударом, от которого немец ложится пластом навеки. Уложив несколько человек, я почувствовал, что с шашкой трудно работать, а потому схватил их же пику и ею поодиночке уложил остальных. В это время мои товарищи справились с другими».

Как просто звучит, правда?.. А на самом деле — какая нужна сила, ловкость, какая техника владения оружием и конём! Но ничего удивительного в этом нет: ведь казак впервые садился на коня в пять лет, а шашку брал в руки в семь. И самое главное — была у него сила духа, сила веры, которой не было и быть не могло у немецких кавалеристов.

Минут через десять бой закончился. Тяжело дышащий, окровавленный Козьма окликнул друзей:

— Живы, ребята?

— Живы! — вразнобой отозвались казаки.

— А немцы что?

— А немцев вроде как и нет больше.

И в самом деле, только несколько коней металось по полю, заваленному телами убитых врагов. Трудно представить, но вчетвером лихие донцы уничтожили 24 немецких драгуна из 27. Досталось и самим героям: все они были ранены по нескольку раз, причем Крючков получил 17 ран. К счастью, все раны оказались сравнительно лёгкими. Казаков отправили в госпиталь и уже через неделю они вернулись в родной полк.

Наградили участников беспримерного боя по-царски. Козьма Крючков получил Георгиевский крест четвёртой степени — самый первый за всю Великую войну. И стал самым популярным в России человеком. В его честь назвали пароход, появились конфеты и папиросы «Козьма Крючков», везде люди встречали казака аплодисментами и криками восторга. Но сам он отнёсся к своей славе спокойно. Например, женщинам, которые хотели с ним сфотографироваться на память, говорил, что женат и поэтому сниматься вместе с ними не собирается. Всю войну Крючков прошёл от начала до конца, ещё не раз отличившись в бою и честно заслужив ещё три Георгиевских креста — третьей, второй и первой степеней.

До сих пор некоторые недоверчивые люди считают всю эту историю байкой, вымыслом. Мол, никак не могли четверо казаков справиться с 27 немецкими драгунами.

Ответ на это один — нет такой силы, с которой не мог бы справиться русский воин, защищающий родную землю.

Есть в Польше маленький город Осовец. В конце XIX века там построили мощную крепость. Польша в то время была частью Российской империи, и Осовец должен был прикрывать её западные рубежи.

С началом Первой мировой войны к стенам Осовца подошли германские войска. Было их намного больше, чем русских, и они думали, что гарнизон крепости сразу выкинет белый флаг[1]. Но ничего подобного — все форты Осовца встретили захватчиков дружным огнём.

— Ну ничего, — усмехнулся немецкий генерал, — после того как русские попробуют наших снарядов, сами побегут сдаваться!..

И Осовец окружили кольцом из германских тяжёлых орудий — огромных стальных громадин, которые перевозили на специальных железнодорожных платформах. Расчёт у такой пушки — не пять человек и не десять, а пятьдесят или даже сто. Снаряды — ростом с высокого человека. К пушке их поднимает специальный кран. Попадает такой снаряд в деревянный дом — от него останется только пыль. Попадет в бетонный форт — тот расколется пополам.

И вот загремели тяжёлые пушки. День за днем, ночь за ночью — без перерыва. Бушуют пожары в крепости, рушатся её стены, падают сражённые осколками офицеры и солдаты. Но отступать или сдаваться никто и не думает.

— Что происходит? — недоумённо спросил немецкий генерал у своего начальника штаба. — Французы и бельгийцы давно бы уже сдались после такого обстрела!

— Есть ещё одна идея, господин генерал, — почтительно отозвался начальник штаба. — Для этого нам понадобится парламентёр.

И наутро к крепости приблизился немецкий офицер с белым флагом и туго набитым портфелем. Русские часовые по нему не стреляли — видели, что он идет для переговоров, а парламентёр — лицо неприкосновенное. Его впустили в крепость и привели к коменданту, генерал-лейтенанту Николаю Александровичу Бржозовскому, воспитаннику Полоцкого кадетского корпуса.