Читаем Действия войсковых разведчиков полностью

Вяльцев назвал условные слова, которые потребуются разведчикам при возвращении к своим. Вершинин протянул руку к фонарю и, отвернув рукав шинели, посмотрел на часы.

- Осталось десять минут, - сказал он, обращаясь к Богарникову.

Богарников поднял трубку полевого телефона:

- «Тринадцатый»?… Я - «седьмой»! Начнете через десять минут, ровно в полночь!

«Тринадцатый» - это командир второго батальона. Он проводит ложный ночной поиск, привлекая внимание противника к своему участку. В батальоне все готово. Пулеметы, минометы, артиллерийская батарея поддержки выдвинуты на временные огневые позиции, небольшие группы солдат с соломенными чучелами сосредоточились на «ничейной» полосе, ближе к противнику, укрылись в овражках, ожидают сигнала к действию. Когда сигнал будет дан, они поднимут чучела, начнут их раскачивать, создавая видимость движения с нашей стороны. Немцы, конечно, заметят, забеспокоятся, откроют огонь, наши ответят. Это лишь часть плана той небольшой разведывательной операции, главное произойдет левее, где разведчики «под шумок» пересекут линию фронта. Местом перехода выбрано топкое болото, заросшее редким низкорослым кустарником. Наступившие в последние дни морозы сковали его поверхность, и кое-где можно пройти на лыжах. Разумеется, враг не дремал - на болоте уже появились немецкие патрули и засады, но сплошной линии обороны еще не было. Болото замерзло лишь сверху - ни блиндажей, ни окопов не построишь. Этим и решил воспользоваться майор Вершинин.

- Ну что ж, пошли к разведчикам, - сказал он и направился к выходу.

Вяльцев и Богарников последовали за ним.

Молча шли они по узкому ходу, а кругом стояла непроглядная темнота, посвистывал ветер, поскрипывали, будто стонали, могучие стволы столетних сосен. Вот и первая траншея. Здесь шире, просторнее. Застыли, положив винтовки на бруствер, солдаты Богарникова, стоят, покуривая в рукав, разведчики в белых маскировочных комбинезонах, у каждого рядом лыжи. Вяльцев задержался перед одним из них, положил ему на плечо руку.

- Аня! - проговорил он. - Может, все-таки облегчим рюкзак? Взять у тебя половину груза для разведчиков ничего не стоит!

- Нет, товарищ лейтенант! - девичий голос прозвучал твердо и решительно. - Мое останется при мне! Я уже говорила вам. И не будем больше об этом!

- Ну ладно, ладно, не будем, - неохотно согласился Вяльцев.

Анна Огареева в отряде Вяльцева совсем недавно. Раньше она служила переводчицей немецкого языка в одном из батальонов связи.

Прислушиваясь сейчас к разговору Вяльцева с Огареевой, Вершинин вспомнил первую встречу с ней месяца полтора назад. Когда отряду потребовался переводчик, которого в дальнейшем предполагалось использовать и в качестве радиста, Вершинин направил в батальон своего помощника старшего лейтенанта Зверева подыскать подходящего кандидата. Зверев назвал Огарееву. Сначала Вершинин даже рассердился: «Для такого дела не всякий здоровый парень подойдет, а вы рекомендуете девушку». Зверев настаивал: «Подойдет, товарищ майор, поговорите с ней». Вершинин согласился: «Ладно, пусть явится, посмотрим».

К нему в землянку вошла невысокая крепкая девушка лет двадцати, в солдатской гимнастерке, кирзовых сапогах и, не очень умело приложив руку к синему берету, назвала себя. Из-под черных широких бровей смотрели серые серьезные глаза, в глубине которых чуть заметно играли искорки любопытства: зачем, мол, приказали явиться к этому незнакомому майору?… Рассказать о себе? Ну какая у меня биография. Родилась, окончила школу, с третьего курса института добровольно пошла на фронт… Что произошло на хуторе Майском? Да ничего особенного. Бомбили. Все попрятались в укрытия, я осталась одна в аппаратной… Нет, было страшно и мне, но надо же кому-то оставаться на дежурстве. Когда начался пожар, успела вынести ценную аппаратуру. Только и всего… Немецкий изучала в школе, потом в институте, владею прилично. Здоровье? Не жалуюсь… Спортом увлекаюсь с детства. По лыжам и плаванию даже брала призы…

Беседа длилась долго, сначала о том, о сем, потом о главном, о деле. Заканчивая беседу, Вершинин сказал: «Как видите, я ничего не скрываю от вас. Будет очень трудно, будут лишения, возможна смертельная опасность. Подумайте! Никто вас не неволит, никто не осудит, если вы, взвесив все, скажете нам «нет». Анна не сказала «нет» и была зачислена в отряд…

Вершинин отвел Вяльцева в сторону.

- Будь внимателен к Анне, - тихо сказал он лейтенанту, - это ее первое испытание. Но заботу проявляй незаметно. Она девушка, видно, с характером, не любит поблажек. И не забудь - от тех условий, какие вы там ей создадите, во многом зависит успех всего дела.

Разговаривая с Вяльцевым, Вершинин поглядывал в сторону противника. Там темно и тихо. Редко-редко взлетит в небо осветительная ракета и на немногие секунды зальет голубым сиянием черный лес и покрытое снегом болото.