Читаем Австралия полностью

Перед экскурсией на выставку австралийские товарищи показали нам цветной фильм про аборигенов. Мы увидели черных, полуголых людей, живущих среди красных скал Центральной Австралии.

Около шалашей из коры деревьев матери возились с малышами, ребятишки таскали за хвост большую ящерицу, мужчины, вооружившись копьями и бумерангами, собирались на охоту. (Под впечатлением от просмотренных кадров я и сделал  рисунок.)

Неграмотный абориген, погонщик верблюдов Альберт Наматжира оказался столь талантлив, что после нескольких недель учебы стал рисовать картины не хуже своего белого учителя. Его пейзажи находятся теперь во всех музеях страны. Картины, которые увидели мы на выставке, написаны учениками и последователями Наматжиры.

Мы поднялись на лифте на третий этаж большого здания и очутились в продолговатой комнате, временно снятой под выставку. На стенах висели разукрашенные бумеранги, щиты, копья, но больше всего было пейзажей, выполненных с большим мастерством акварельными красками.

Это была Центральная Австралия: суровые синие горы, причудливые по очертаниям темно-лиловые скалы, красные дюны, желтая трава пустынь, и над всем этим знойное голубое небо.

В сиднейском зоопарке прежде всего мы захотели увидеть кенгуру. Мы уже много раз встречались с этим «главным» австралийским животным, видели его изображение в гербе страны, на марках, значках и даже на фюзеляже реактивного самолета. Живые кенгуру оказались очень нескладными, но милыми животными.

В зоопарке они живут целыми семьями в открытых вольерах. Кенгуру совсем домашние, и мы кормили их с рук.

Маленькие кенгурята прыгают вокруг матерей и забираются к ним в сумки на животе. Оттуда они забавно выглядывают и снова прячутся. Иногда из сумки высовываются только ножки с копытцами. Это значит, что малыш завтракает.

Не следует думать, что кенгуру вымирающее животное, экземпляры которого можно встретить, скорее всего, в зоопарке. По всему материку их десятки миллионов. На них разрешена охота, так как стада кенгуру наносят большой вред полям, съедают и   вытаптывают посевы.

Дикие собаки динго в клетках выглядят вполне миролюбиво. Но это опасные   хищники. Однако самый страшный враг фермеров — это знакомый всем кролик. Его привезли в Австралию на свою беду сами люди. В благоприятных природных условиях кролики быстро размножались, и теперь количество их достигает баснословной цифры — семьсот пятьдесят миллионов. Травы они съедают столько же, сколько съели бы сто миллионов овец. Фермеры вынуждены окружать овечьи пастбища проволочными заграждениями, применять против кроликов ядовитые  вещества.

Мы мечтали погладить настоящего коаленка. Но только нам, советским гостям, разрешили взять его на руки. Каждому хотелось посадить его к себе на плечо.

Сделал это и я, и вдруг услышал позади себя невежливый, насмешливый хохот. Я обернулся: оказалось, что эти звуки издавала птица.

— Не обижайтесь на кукабару, — сказал служащий. — Эту веселую птицу у нас очень любят. Еще ее называют смеющимся ослом. Но главное, она оказывает нам большую услугу, так как поедает змей.

Только в лесах Австралии живет и другая замечательная птица. Хвост ее похож на музыкальный инструмент — лиру, и потому ее так и называют: лирохвост, или птица-лира. Она умеет имитировать лесные звуки и голоса других птиц; может также подражать лаю собаки и жужжанию пчелы.

Овец в Австралии в пятнадцать раз больше, чем людей, и они основное богатство страны. Экспорт шерсти приносит немалые барыши. На аукционах овец продают целыми стадами. Издали покупателей трудно отличить друг от друга. У всех широкополые шляпы, белые рубашки с засученными рукавами и яркие галстуки. Это традиционная одежда австралийских фермеров.

Были мы на ферме, и нам показали, как стригут овец. Замечательные мастера своего дела — стригали, или ширеры, как их называют, обрабатывают за рабочий день 150–200 овец. Конечно, такой высокий темп работы зависит не только от ловкости парикмахера, но и от поведения клиентов.

Не знаю, удалось ли это передать в наброске, но овцы принимали процедуру освобождения от шубы с удовольствием.

Театральная жизнь Австралии оставляет желать лучшего. Недаром известная прогрессивная писательница Димфна Кьюсак назвала австралийский театр «загнанным в болото». Дельцы от искусства не пускают на сцену произведения прогрессивных австралийских драматургов. Исключение составляет Новый театр в Сиднее. Но как трудно его коллективу работать! Очень характерен хотя бы такой факт: театр этот, пользующийся большой популярностью, имеет возможность платить жалование только одному человеку — режиссеру. Все остальные служат где-либо еще, а в театре работают бесплатно.

Недавно у Нового театра был большой праздник. Силами актеров и зрителей удалось построить постоянное помещение для театра с залом на сто мест!