Читаем Армагеддон: Омнибус полностью

Менее уверенный или скорее более скрипучий, чем у маршала, и неосязаемый голос эхом ответил сквозь потрескивание вокс-передатчиков:

— Говорит магос-капитан Оланд с исследовательского судна Адептус Механикус “Античность”.

— Правильно я понимаю, что вместе с вами сюда прибыл достопочтенный инквизитор Арумов?

Брант наблюдал сквозь армопластиковое ветровое стекло за охряной планетой — в этот момент она заполнила весь обзор из носовой части десантно-штурмового корабля “Громовой ястреб”. Впереди виднелось покрытое трещинами плато — равнина раскинулась в ста километрах под ними — чёрные очертания добывающего комплекса выглядели словно инопланетный паук, вцепившийся подобно паразиту в поверхность Л-739.

Убежище. Именно так шахтёры-колонисты называли аванпост по добыче фульгерия Бета-Три. Убежище после месяцев путешествия в варпе. Убежище после жизни во влажном климате и зловонной нищете на борту транспортно-грузовых судов. Но что случилось с этим небольшим убежищем, почему оно покинуто? И есть ли в нём то, что требуется Бранту и Чёрным Храмовникам после стольких лет бесконечных поисков во имя мести и воздаяния? Ответ находится внизу вместе с неуловимым инквизитором Арумовым.

Маршал оглянулся и посмотрел на рыцарей, которые были пристёгнуты к сидениям в “Громовом ястребе”. “Паладин” получал достойный уход в течение всех семи лет с начала Солемнского крестового похода, впрочем, как и в предыдущие годы. Особенно тяжко ему пришлось во время компании Диабол и восстания. “Громовой ястреб” стал объектом гордости и почитания брата-пилота Брехта.

Расположившиеся за Брантом три отделения праведных воинов были одними из лучших в ордене. Многолетний опыт, полученный больше чем в сотне сражений, складывался больше чем в тридцать веков боевой подготовки. Здесь присутствовали рыцари каждой из трёх батальных рот Солемнского крестового похода. Это подтверждало чрезвычайную важность миссии для всех Храмовников, кто называл Солемн домом, и их единение в стремлении достичь цели. А также показывало полную и абсолютную уверенность маршала в своих людях.

Брант воззрился на рыцарей кроваво-красным аугметическим глазом — настоящий он потерял во время абордажа крейсера “Красная Резня”, в бою с фанатичной командой последователей ужасного Кровавого бога. Капеллан Вольфрам встретил взгляд командира рубиново-кварцевыми линзами шлема-черепа, мрачно напоминая, что каждый боевой брат, который сражается рядом, смертен и что они не могут предложить божественному Императору более великой службы, чем умереть во имя Его.

Капеллан крепко сжимал обеими перчаткам покоившееся на коленях оружие — атрибут его власти и орудие гнева Императора — крозиус арканум. Не бывает двух одинаковых крозиусов. Булава Вольфрама выглядела как крест — символ Чёрных Храмовников — с присоединённой металлической рукоятью, в которой располагался энергетический источник разрушительного силового поля. Лезвия креста заточили до беспощадной остроты. И если её окажется недостаточно чтобы пробить броню или содрать шкуру с врагов, то гудящее синее энергетическое поле сделает так, что любой удар крозиуса оставит на противниках отпечаток мести капеллана.

Рядом с воином-жрецом расположился его личный защитник — телохранитель Кольдо. Брант также видел технодесантника Исендура — тёмно-красная броня и дополнительные серво-конечности выделяли рыцаря среди остальных Чёрных Храмовников в “Паладине”.

Он перевёл взгляд на ветерана-сержанта Олафа из батальной роты Герхарда — тот гордо прижимал к груди блестящий болт-пистолет, покрытый замысловатой гравировкой священных молитв. Среди остальных из роты Герхарда были брат-посвящённый Мелегант, Ривалин, посвящённый Джозеф и его подопечный в течение восьми последних лет неофит Пётр.

Напротив них сидели Храмовники, которых Брант подобрал для службы в собственном доме — на миссию отправились ветеран-сержант Лоэнгрин, брат-терминатор Надд и защитник Фольке. За семь лет, что миновали с начала священного крестового похода, некоторые братья получили титулы, которые были не известны в других орденах Адептус Астартес, сражавшихся в тысячах световых годах отсюда.

“Паладин” приземлился на окраине разрушенного космопорта шахты-аванпоста Бета-Три, поток воздуха поднял облака пыли и песка, когда брат-пилот Брехт, который вполне возможно был лучшим пилотом флотилии, сажал “Паладина” столь плавно, словно на тренировке в зале симуляторов на борту корабля-кузни “Голиаф”.

Скрипя гидравликой опустилась посадочная рампа, и Чёрные Храмовники вышли из челнока на яркий солнечный свет, резкий и неприятный после сумрака в “Громовом ястребе”. Ведомые маршалом, чей плащ развивался от воздуха, поднятого работавшими на холостом ходу двигателями челнока, космические десантники построились шеренгой и направились по разрушенной площади горнодобывающего комплекса прямо к стоявшим на ветру двум фигурам.