Читаем 12 улыбок Моны Лизы полностью

И это произошло в самый неожиданный момент, когда я шла по улице с его одногруппником скульптором Романом. Я целенаправленно проводила много времени с Романом, чтобы однажды пересечься с Артуром и познакомиться с ним. Все так и произошло. Я так улыбалась Артуру и так восхищенно щебетала о том, как мне нравятся его картины, и что я с нетерпением жду открытия его персональной выставки! Он записал мой номер телефона, пообещав лично пригласить на открытие. Судьбоносный звонок прозвенел в этот же вечер, буквально через два часа после знакомства:

– Алло!

– Добрый вечер, будьте добры Лию к телефону.

– Это я.

– Привет, это Артур.

– Привет, Артур.

– Лия, я хочу заниматься с тобой любовью.

– …Я девственница, – смущенно произнесла я.

– Я могу это исправить.

Без фильтров, без лишних эмоциональных красок, без пустословия наш диалог прозвучал именно так. Артура не любили за его прямоту, смелость говорить то, что он думает. А меня это восхищало до дрожи в коленях.

Ты, наверное, понимаешь, что в момент его первого звонка воздух стал густым, видимость пропала, меня бросило в жар и я, наверное, испытала самую сильную эмоцию счастья… хотя это было только начало…

Расскажу тебе о том, к чему, собственно, веду этот разговор. Все последующие шесть месяцев я провела в его мастерской. Сейчас я совершенно не понимаю, как тогда закрыла первую сессию на одни пятерки. Я приходила в его мастерскую в восемь утра и уходила в девять вечера. И все это время мы бесконечно занимались любовью с перерывами на поесть и поспать. Среди множества картин, лежащих на полках, прислоненных к стенам или висящих на них, мы ели доширак, пили чай с сухарями, слушали первый альбом Земфиры и были бесконечно счастливы. Одним словом, мы были в очень творческой атмосфере. И самое главное – это аромат той самой мастерской. Какой там был аромат, Айгуль… Я называю его «мастерской художника», и когда я случайно где-то улавливаю эти особые нотки масляной краски, холста и еще непонятно чего, я словно окунаюсь в то время и эмоции… Мы сможем найти аромат, который хоть немного будет похож на «мастерскую художника»? – спросила Лия, и мне показалось, что ее взгляд стал совершенно другим, той самой Лии в мастерской.

– Конечно, – ответила я, хотя понятия не имела, что может хоть немного напоминать то, что описала Лия. – Что было дальше? – нетерпеливо спросила я.

– Дальше был, пожалуй, один из самых счастливых моментов моей жизни. Как-то раз мы занимались любовью, и он резко остановился. Я спросила, в чем дело, а он посмотрел мне в глаза своим сумасшедшим взглядом и произнес: «Я люблю тебя, но больше никогда тебе об этом не скажу», – и как ни в чем не бывало продолжил заниматься любовью. Ты не представляешь, как я мечтала об этих словах! Это было очень сильно для меня, и я заплакала.

А потом неожиданно приехала его жена. На момент нашего романа она уезжала с ребенком к родителям, но пришло время и ей защищать дипломную работу.

Как-то раз я шла на урок к профессору и случайно увидела, как из академии выходит он со своей женой под ручку, они шли в сторону остановки. Я молча шла за ними. Меня вырвало прямо на месте. Было чувство, что я проглотила нож, который режет меня изнутри. Я развернулась в сторону своего дома… Не помню, как оказалась в своей комнате. Знаешь, если бы мне сейчас показали этот момент как эпизод в кино, я не уверена, что смогла бы досмотреть его до конца. Представь, я хожу по комнате из угла в угол, и из меня исходит страшный звук. Страшный вой. Мне кажется, он был похож на рев умирающего слона…

Потом он признался, что у него был секс с женой, ведь она его жена. Затем он начал пить, а я, не выдержав душевной боли, рассталась с ним, сказав, что не хочу разрушать чужую семью.

Через два года я узнала, что он уехал в другой город, развелся с женой и снова женился…

– Мы сможем найти аромат, напоминающий «мастерскую художника»? – снова с надеждой в голосе спросила Лия.

– Сможем, – зачем-то уверенно ответила я.

Мы собрали Лие стильный гардероб, закрывающий все аспекты ее образа и стиля жизни. Она осталась очень довольна. Мы выбрали для нее стиль азиатской интеллектуальной моды: минимализм, лаконичность, геометрия и сложная простота. Также проработали с дизайнером одежды сценические наряды для Лии, в которых она смотрелась очень нетипично для оперной певицы, тем самым вызывая еще больший восторг ее поклонников.

Я пообещала Лие найти аромат, похожий на «мастерскую художника». Мне хотелось подарить ей эту Лию, Лию в 18 лет, по которой она так скучала… Но найти что-то похожее мне так и не удалось. Я переговорила со всеми знакомыми парфманьяками, аромастилистами, все было рядом, но все не то.

Я даже договорилась с одним художником на встречу в его мастерской, чтобы глубже послушать этот аромат. Да, сквозили нотки смолы, скипидара, дерева, бумаги и эротизма. Хотя, вероятно, эротизм вырисовывался в моем воображении от шлейфа рассказа Лии. Мне понравился этот запах. Я принюхивалась, трогала картины, ощущая рельеф выступающих мазков масляной краски. И вдруг я зачем-то спросила художника: