Читаем 105-144 Киллмастер сборник детективов про Ника Картера полностью

Дом 27 на Темпл-стрит представлял собой ветхое и полуразрушенное здание. Дверь была закрыта. Я позвонил, не поднимая глаз. Видимо, мое присутствие в этих местах никого не заинтриговало. Однако с некоторым облегчением я увидел, что дверь открылась, позволяя мне войти в Логово разгневанных призраков. Так и не сумев сдержать свое естественное любопытство, я нетерпеливо огляделся в поисках их, желая узнать, как они выглядят. Но существо, которое представилось мне, не было призраком.

Обтягивающее платье с широким разрезом на обтянутых шелком ногах идеально подчеркивало стройное тело щедро подареное матерью-природой. Сказать, что она была потрясающей, вряд ли будет справедливо. Она была просто потрясающей. И, как будто ее форм было недостаточно, чтобы привлечь внимание, у нее были сверкающие глазки типа «иди и посмотри сюда, моя милашка», которые цеплялись за твои и не отводились, пожалуйста, или нет. Мне это скорее понравилось.

Она согнулась пополам и пригласила меня войти, протянув руку с огромными ногтями, покрытыми кроваво-красным лаком. В конце узкого коридора я миновал занавеску из бисера и последовал за ней в приемную, оформленную в стиле современного массажного салона. Черный бархат и красный нейлон были смешаны с буйством пенопласта и искусственного дерева из тикового дерева. Множество китайских кукол, каждая из которых была привлекательнее другой, лежало на диванах и диванчиках.

- Месье хочет полное лечение с добавками? - спросила хозяйка, положив руку на плечо.

Она выставила одну ногу. Лоскуты платья раздвинулись, обнажив бедро, очертания которого заслуживают изучения, а чуть выше - зародыш «дополнения».

- У нас очень чистые девушки, - заверила она.

Затем, как торговец лошадьми, предлагающий живой скот, она взялась без дальнейших преамбул хвастаться мне бесчисленными качествами своего стада. По его словам, персонал и обслуживание не имеют себе равных. Она заставила меня так сильно увлечься и так заинтересоваться, что при других обстоятельствах я, возможно, закончил бы соблазнился и поторговался. Потому что, какой бы ни была цена, я теперь был уверен, что окуплю свои деньги. Но меня ждали.

Я спросил. - У вас есть парилка?

Мгновенно на красных губах дамы появился хмурый вид. Тактильные удовольствия, которые она пыталась мне дать, были явно более прибыльными, чем просто парилка.

Она настаивала. - Не надо массажа?

- Нет, - ответил я.

Она сделала мне жест рукой, значение которого, я полагаю, понимают все без необходимости добавлять слова.

- Нет, - повторил я. Не сегодня. Но все равно спасибо.

«Хорошо», - сказала она, выглядя глубоко встревоженной. Итак, нам сюда.

Извиняясь, что я стал причиной такого разочарования, я поспешил последовать её примеру. В дальнем конце комнаты была открыта жестяная дверь, и я последовал за ней в комнату по полу, покрытому черной и белой пластиковой плиткой.

- я дам тебе ключ от твоей раздевалки. Это восемнадцать гонконгских долларов (3 доллара США) - она пояснила, прежде чем саркастически добавила: Не будет ли это слишком много для кошелька месье?

- Всё в порядке, - ответил я. Думаю, я побалую себя этим маленьким безумием.

Дверь за моей спиной сердито хлопнула.

Я заплатил за вход, взял портфель и ключ, которые мне дали, и отправился искать свою раздевалку. Место было примерно таким же универсальным по характеру, как непристойный жест Леди Дракон. Со своими прикрученными к полу деревянными скамьями и белыми шкафчиками с вмятинами и ржавчиной он в любом случае выглядел как несколько американских раздевалок.

Я был один, что позволило мне спокойно распутать кобуру. Пришлось убрать мой 9-миллиметровый Люгер Вильгельмину, по крайней мере, временно. Мне было трудно прийти в сауну с полотенцем, привязанным к талии, и Вильгельминой под мышкой. Я все еще мог держать Пьера, мое маленькое яйцо, полное смертельного газа, которое я спрятал в промежности. Мой прекрасный кинжал, старый добрый Хьюго собирался побыть тихо с Вильгельминой, теплой в своем замшевом футляре.

, На самом деле, у меня не было причин подозревать Пой Чу. Ему было что продать мне, а у меня было хорошее вознаграждение, которое я мог дать ему взамен. Поэтому основная деловая позиция - воздерживаться от попыток посягнуть на жизнь клиента.

Эта сумма составляла двести тысяч долларов, за которую многие продали бы отца и мать. Но документ Пой Чу был бесценен, и, конечно же, он, как никто другой, мог знать это. Поэтому моим единственным обоснованным опасением было узнать, что он откажется от моего предложения. Но в нынешнем виде было бы нелепо отказываться. А пока мне пришлось довольствоваться своим соло. Без перегородки. И с большим мастерством. Я надеялся, что Пой Чу будет достаточно загнан в угол, чтобы наброситься на мое предложение. Если бы он этого не сделал, все равно было бы время импровизировать. Но нас там не было ...